Деревенская рапсодия

Она не видела, как открылась дверь, как вошли два амбала, не чувствовала как схватили её за руки и ноги, вынесли из загородного дома, закинули в багажник. И увезли в неизвестном направлении. Короткие вспышки сознания тут же исчезали от адской боли во всём теле.

Очнулась от холода. Темно. Вдалеке слышался смех. Залаяла собака. Ей отозвалась другая. И снова потеря сознания. Надолго? Она не знает.

Запах земли… Родной запах. Из детства. И она дышит им, дышит, дышит…

Маленькая Люська сидела под берёзой в глубоком алюминиевом тазу и смотрела, как бабушка косит траву. Вжик-вжик… Коса срезает высокий осот, шикарные листья подорожника, одуванчиков и ещё многие неизвестные бабушке названия красивых сорняков. Удобная коса режет густые заросли под смородиной, крыжовником, вишней. Пелагея успевает только косой взмахивать. И запах! Какой же запах от свежесрезанной травы. Вот только тучи мошек, спрятавшиеся в ней, мешают наслаждаться этим удивительным процессом. Не дают дышать полной грудью, лезут, окаянные, то в нос, то в рот. Но Пелагея как будто и не замечает их. Торопится. Вжик-вжик…

И далёкое детство перед глазами Пелагеи: дед, папа, дядьки, выстроившись друг за другом, косят высокую траву: вжих, вжих, вжих… Синхронно, словно музыканты большого оркестра, не сбиваясь с ритма, не нарушая сложной мелодии. А босоногая ребятня носится по колючему лугу, поджимая пальцы стопы, как будто это поможет уменьшить боль или щекотку.

Пелагея остановилась, поправила платок, вытерла рукавом скупую слезу, посмотрела на внучку – та сидела в тазу и о чём-то беседовала с картонной куклой на своём детском языке, продолжила работу. Надо успеть, пока солнце не вышло из-за леса. Жара.

И вновь воспоминания из детства нахлынули: вспомнила, как бежали в прозрачный сосняк. Сосны до неба, сквозь высокие кроны пробивается небо золотыми нитями до самой земли, если смотреть вверх, то они слепят глаза так, что жмуришься и смешно, смешно! Под ногами пружинистая подушка из теплого мха и иголок, и бежишь наперегонки к солнечной опушке.

А на опушке – земляники! Видимо-невидимо. И дети утопали в ароматных зарослях. Наслаждались сладкой ягодой до отвала. А к вечеру – уставшие, грязные валились с ног. Но бабушка Пелагеи наливает в таз ледяной колодезной воды и заставляет мыть ноги. О! как же не хочется! Вода обжигает измученные стопы. Ещё больше хочется есть и спать… Парное молоко с куском ароматного хлеба проглочено махом и, падая на цветастое одеяло, постеленное на полу в прохладном деревянном доме, засыпаешь, не успев коснуться подушки, набитой сухой ароматной травой…