В российской исторической науке считается, что основным сводом законов на российской территории при становлении Российского государства была «Русская правда» Ярослава Великого 1016 года. Однако с 1206 года на большей территории современной России доминировали законы Чингисхана, которые, несомненно, наложили серьезный отпечаток на создание моральных и правовых норм в России.
На монгольский язык слово «закон» в смысле «править, организовывать» переводится как «Джаасак», на тюркский – как «Яса». Именно под названием «Великая Яса Чингисхана» известен сейчас в России этот свод законов.
Несмотря на обещание Чингисхана «издать свой свод законов на стальных досках», ни одно печатное издание ни на бумажном, ни на берестяном, ни на металлическом носителе не уцелело.
В истории уже прибегали к методу реконструкции первоначального текста. Например, «Правдивое слово» Цельса, критика христианского религиозного учения, написанное в I веке нашей эры, было уничтожено инквизицией так тотально, что не сохранилось ни одного экземпляра. Но, отталкиваясь от книг христианских проповедников, критиковавших Цельса, ученым удалось реконструировать начальный текст «Правдивого слова».
Также и для реконструкции Ясы Чингисхана автору пришлось структурировать различные источники и, отталкиваясь от них, предположительным методом реконструировать текст.
Соответственно, книга разделена на части: собственно текст реконструированной Ясы Чингисхана и объяснение происхождения каждой реконструированной нормы. Особо стоит отметить, что эти законы действовали настолько эффективно, что их правовые нормы стали устойчивыми моральными нормами на подконтрольной территории. Такие моральные нормы, как «русские не сдаются», «русские своих не бросают» и другие, имеющие своими корнями именно Ясу Чингисхана, стали частью тех самых «духовных скреп» русского народа, которые и подчеркивают индивидуальность пути развития России.
К сожалению, любая реконструкция является лишь домыслом, и наиболее точные данные сможет дать лишь археологическая находка, признанная учеными. Именно поэтому данная работа оценивается автором лишь как приглашение к обсуждению влияния азиатских источников права на законодательство Государства российского и моральные нормы его населения.
