Остановившись на краю обрыва, я задумался, вертя в руках флешку и вглядываясь в небо, словно ожидая от него ответов на мои невысказанные вслух вопросы. Одновременно боковым зрением я старался уловить любые, мельчайшие движения, как Джона с Энни, так и всех, кто мог приблизиться к нам. Хоть со смерти Тома Фэлона уже прошло без малого два часа, но я, не в силах расслабиться, все еще всем своим нутром ждал нападения и был готов в любую секунду защитить друзей.
Все это время Джон, не отрываясь, смотрел на флэшку и несколько раз порывался что-то сказать, открывал рот, но, словно в последний момент передумав, тут же молча его закрывал.
Я подавил усмешку – Джон, как всегда, завидовал мне: сам не пытаясь сделать ничего путного, он всегда считал, что вся эта слава и почести будто преследовали меня. А напоминать ему, что за каждую толику этой славы, этих наград я заплатил сторицей – многочисленными травмами как тела, так и души, кровью и жизнью друзей, родных, любимых, – мне уже в конечном счете надоело. Лишь раз он почувствовал, что такое быть мной – и то после того, как я схитрил, поддался ему на обычной тренировке. В тот день он купался в славе, а я вытирал слезы той, кого он не был достоин. Как, впрочем, и я. Энни. Она, кажется, уже поняла, что я задумал, зачем привел их сюда. Она всегда была умницей и всегда искренне меня поддерживала…
Я напрягся, сделав вид, что решился cломать флешку, и в тот же миг раздался удивленно-возмущенный возглас Джона, который не мог допустить, чтобы та информация, что хранилась на ней, не досталась больше никому:
– Ты спятил? Уничтожить флешку?! – от ясно видимого негодования его аж затрясло.
– Джон! – мягко одернула его Энни.
– От нее слишком много бед, – ответил я Джону, с усталой усмешкой искоса наблюдая, как тот не может понять, почему я решил сломать флешку, а не передать ее кому-либо из друзей. Кому-то? Или только тебе, Джон? Ведь Энни от меня никогда ничего не было нужно, кроме дружбы.
– Он прав, Джон! – требовательно повторила Энни, дергая его за рукав рубашки. Умница, какая же ты все-таки умница и как веришь в дружбу, Энни.
– Но это же… – повторил Джон, с неожиданной злостью выдергивая рукав рубашки из рук Энни. – С ней же можно…
– Можно что? – резко повернувшись к нему, спросил я, не дав ему закончить. – Подмять империю Фэлона под себя? Самим стать хозяевами города?
