Я сидела на жесткой, неудобной кровати, поджав под себя ноги, и старалась не думать о завтрашнем дне. Удавалось мне это с огромным трудом.
Следственный изолятор, в который меня поместили три месяца назад, стал для меня временным пристанищем. Где я окажусь уже завтра, я не знала. Хотя, если быть предельно откровенной, то догадывалась. И это совершенно не утешало.
После две тысячи двадцать пятого года правительство решило ужесточить ряд законов и отменить ранее действующий мораторий на смертную казнь. Не буду скрывать, тогда я была этому рада. Ведь скольких деградирующих и психически больных нелюдей, среди которых убийцы и серийные маньяки, содержит государство. Содержим мы, уплачивая налоги. Честно признаться, меня этот факт очень сильно раздражал. Раньше.
Сейчас все было совершенно иначе. Я оказалась по другую сторону баррикад. За колючей проволокой. Среди тех, кого считала отбросами общества. Теперь я одна из них. Биологический мусор, к которому все относятся с презрением.
Хотя, как выяснилось, среди людей, оказавшихся за решеткой, есть те, кто остался чист душой, несмотря на совершенные деяния. Но сейчас не об этом.
После того, как смертная казнь стала одним из видов наказаний, применять ее стали сплошь и рядом. Уж не знаю, чего хотело добиться этим государство. То ли чтоб другим неповадно было идти на преступление, то ли просто желало сократить число голодных ртов, которые необходимо было кормить по три раза в день. А если учесть то, что некоторые находились на пожизненном заключении, то казнь была вполне оптимальным решением. Так считала и я.
Вы спросите, как я оказалась здесь, со своим пренебрежительным отношением к нарушителям закона? Все просто. По ошибке. Да, так, как оказалось, тоже бывает.
В двадцать лет я выскочила замуж. Нет, не по залету, как большинство. По любви, по большой любви. Мы с Костей души не чаяли друг в друге. Всегда вместе. Две половины одного целого. Никогда бы не подумала, что бывают такие сильные чувства. После смерти моих родителей, он стал для меня самым близким и родным человеком на планете. Он был, не побоюсь этого слова, безупречным. Лучшее, на что я могла бы рассчитывать. Ключевое слово был. Теперь его нет. Его убила я. По крайней мере, так считают те, кто держит меня в этом следственном изоляторе. Порой, я начинаю им верить. Быть может это и правда моих рук дело?
