Лиззи вздернула подбородок и попыталась казаться не такой испуганной. Она хотела выглядеть независимой – насколько это возможно… Хотя в ее положении слово “независимость” звучало просто глупо и даже смешно.
Ректор Академии вампиров был мечтой всех девушек в их учебном заведении. Статный красавец с колючими голубыми глазами, потрясающей фигурой и легкой проседью в темных волосах – по нему сходили с ума, боялись и обожали.
А про его личную нагайку и вовсе говорили только шепотом. Сложное плетение хлыста, резная рукоять из берёзы – прикорневая часть дерева и шлепок из телячьей кожи. Изящные мужские пальцы сжимали хват, чуть поигрывая шахматным узором плети.
Чего только не болтали!
Мол, будто невиданная магическая сила заключена в хлысте, а в рукояти спрятан клинок дамасской стали… Еще шел слух, что это аккумулятор всех двадцати способностей князя, иначе – почему он с ней не расстаётся?
– Отвратительное платье, десмондка, – бросил князь, лениво растягивая гласные. – Кроила его из хозяйственной сумки?
Лиззи вспыхнула. Её любимое платье в клетку с отложным воротничком! Она отпарывала его каждый вечер, крахмалила, чтобы наутро он стал кипенно-белым, хрустящим и пришивала вновь. Это превратилось в привычку, в ритуал, стало неизменной частью ее пребывания здесь.
Дресс-код в Академии вампиров – атрибут необязательный, истые его не соблюдают, но Лиззи сама по старым выкройкам из архива сшила форму первейшего образца, и втайне очень этим гордилась.
– Ваше Сиятельство, я не… – начала девушка, но князь перебил:
– Ты поняла, что я хочу?
Лиззи опустила голову и почувствовала себя жалкой, потерянной. Не услышав ответа на свой вопрос, Константин Леоне с раздражением повторил громче.
Девушка убито кивнула и, стараясь не смотреть ректору в глаза, неловко высвободилась из платья, оставшись перед Константином в одном нижнем белье. Даже Виктор никогда не видел ее такой! Лиззи была готова провалиться сквозь землю: не только потому, что впервые предстала полуобнаженной перед мужчиной, но и потому, что стыдилась своего бюстгальтера марки «Любава» и хлопковых трусиков с крупными белыми ромашками по синему полю. У его любовниц, наверное, дорогущие кружевные комплекты, не чета Лиззиному…
Но почему тогда под презрительным взглядом князя тёмных сладко заныло внизу живота, а соски напряглись, четко обозначившись сквозь плотную ткань?
