ТАЙНА КРОТКОГО СТАРЦА
Сила в немощи
– Как, чем еще пронять его дух, когда железные когти оказались бессильны? Когти впиваются в тело, рвут его в клочья, а в результате оно остается невредимым! Это не старец, а бог: лицо его сияет, как солнце. Все, игемон, мы умываем руки.
Лукиан поднялся со своего места, презрительно сморщился, глядя на воинов, и вдруг взъярился, как раненый лев:
– Вы! – закричал он. – Вы ленивые и грязные рабы, которые ни на что не годятся! Вы трусливы и неуклюжи, как черепахи, а орудие пытки в ваших руках не опаснее детской свистульки. У меня нет времени вытирать вам сопли! Продолжайте дело.
Воины переглянулись и положили крюк на землю. Они не все сказали игемону. Да, старик не бог, но Тот, на Кого он уповает, под Чьей защитой находится, в силах сокрушить землю. И Он же может вознести их на небо, если они не отступят.
– Мы отказываемся, игемон.
– Что-о?!
А ничего. Пока они пытали старца, он им кое-что порассказал. И они кое-что видели, подтверждающее его слова. Нет, они не могут променять вечность на миг. Жизнь проходит скоро, и умирать надо с чистой совестью.
– Это ваше последнее слово?
– Да, Лукиан, это наш выбор. Мы веруем во Христа.
– Даже так! Однако… Силен старик, нечего сказать. Ну, кто срубит эти пустые головы? Где палач?!
Их звали Порфирий и Ваптос и ушли они вместе. Кровавый меч не испугал трех женщин, свидетельниц этой расправы. Их имена в том же списке у ангелов.
Пять трупов. Лукиан рвал и метал. Точнее, его рвало и метало, как сухой лист в бурю. Никто не хотел пытать старика.
– Ну, – обратился он к сотнику, – где же люди? Есть у тебя воины или ты пасешь стадо овец?
– Разреши попробовать мне самому, игемон, – Лукий стоял бледный и злой. – Я думаю, у меня получится.
– Да? Ну, попробуй, раз ты так думаешь.
Подойдя к неостывшим еще телам воинов, сотник, избегая взгляда на их лица, поднял с земли когти. Он приблизился к дереву и посмотрел на старика. Тот, обнаженный, висел перед ним, слегка покачиваясь. Тонкий, как лоза, и белый, как лунь. И никаких ран на теле.
Сотник, подняв правую руку, аккуратно, пока не очень глубоко, воткнул железный крюк в плечо старика и потянул его вниз. Рука соскользнула, и вырвавшийся из тела коготь тяжело упал вниз, вонзившись в стопу Лукия.
Бледность сотника утроилась. Он не мог вырвать крюк из ноги и отшвырнуть его прочь. Руки у него отнялись. Сотник глядел на старика, сжав зубы, чтобы не взвыть. Он попробовал шевельнуть пострадавшей ногой, и острая боль пронзила его тело, впившись в самое сердце. Орудие пытки было в исправности.
