– Тишина, будет дубль.
Павильон замирает.
– Камера?
– Да.
– Сцена 6 дубль 61. Щёлк!
– Ну, давай, маленький ублюдок!.. – шепчет режиссёр.
– И… Начали!
Камера выходит на крупный план. Полуоткрыв рот, Вадик трагически замирает. Тридцать человек с высшим образованием жрут глазами монитор.
– «Второстепенное вспоможествование!..» – шепчет второй режиссёр.
– Втрстпное вспмнствие! – оживает Вадик. Мороженое из стаканчика падает ему на живот.
– Стоп!.. Стоп!.. – Режиссёр кидает микрофон об стол и яростно трёт шею. Три часа ночи. Девушка-хлопушка стирает цифру 61 и меняет на 62.
– У агентства предложение. – Женщина без лица выныривает из темноты за спиной режиссёра. – Давайте его ещё раз побьём?
Режиссёр пожимает плечами и поворачивается к маме Вадика, та машет руками:
– Бейте, бейте, ничего страшного.
– Гм. Постановщики!..
– Отставить постановщики! – Это бежит продюсер. – Отставить бить ребёнка! Вы что, с ума посходили?! – На лице продюсера такая ярость, что режиссёр невольно прикрывается ладонью. – Я тебе дам ребёнка бить! У него по контракту побои как переработка! Ты ему переработку платить будешь, бурдюк патлатый?!
Хитрость мамы не удалась – режиссёр не хочет платить переработку. Два здоровенных постановщика, один с черенком от лопаты, другой с солдатским ремнём в руках, уныло возвращаются на место.
Однако надо что-то делать. Режиссёр, кряхтя, выкарабкивается из-за столика и ковыляет к ребёнку.
– Вадик, ты любишь котяток?
– Ну да.
– Таких пушистеньких, маленьких?
– Да, люблю. А ещё биониклов и попкорн.
– Это не важно. Вадик, у меня есть котёнок. Если ты не скажешь хорошо «второстепенное вспоможествование», я выдавлю ему глазки. Вот так, смотри, – режиссёр очень натурально показывает, – я возьму котёночка, сломаю ему лапки и выдавлю глазки. И он будет слепой и умрёт. Ты хочешь, чтоб котёнок умер?
– Нет.
– Ты скажешь «второстепенное вспоможествование»?
– Втрстпное вспмнжствие.
Режиссёр издаёт тяжёлый нутряной стон.
– Агентство, в богу вашу душу мать, мы можем придумать ребёнку текст попроще?
Слышно, как микрофон поднимают со стола, откуда-то сверху через колонки звучит капризный женский голос:
