Введение
Мясо трех болотных змей,
Разварись и разопрей;
Пясть лягушки, глаз червяги,
Шерсть ушана, зуб дворняги,
Жало гада, клюв совенка,
Хвост и лапки ящеренка —
Для могущественных чар
Нам дадут густой навар.
Шекспир «Макбет», Акт IV, Сцена 1
Не знаю, как уж так вышло, да только я родилась ведуньей. Родилась, но сама об этом не знала. Не было у меня бабушки, которая бы передала мне свои знания, как это было у Олеси, героини повести Куприна. Бабушка вообще-то у меня была и до сих пор есть, но советской закалки, учитель географии, никакого сверхъестественного морока.
Надо вам сказать: очень трудно быть кудесницей и об этом не знать. Жить себе, как все, ходить в сад и школу, потом – в университет, выйти замуж, родить детей и даже защитить кандидатскую диссертацию… Твои способности проявляются то там, то здесь, иногда помогают тебе, иногда мешают, но ты как бы не хозяйка им, потому что, несмотря на ученую степень, знаний нет.
С внешней стороны я была образцовая девочка-отличница, послушная дочка, тихоня, зубрила. Однако что-то внутри меня говорило, что это не я. Да, общество навязало мне эту роль, и я согласилась, мимикрировала. А как иначе: тут – папа с ремнем, там – мама с нотациями, опять же – бабушка, известная в маленьком городке учительница, и все так живут…
Но тайное знание во мне жило, будило по ночам. Я вылезала в окно и долго любовалась луной или шла в ночи на поле, зарывалась в душистую манкую траву. Потом возвращалась, напитанная силой земли, дыханием тайного знания.
Вставала ночью над кроватью брата. Волосы длинные, распущенные, мерцающие в неверном ночном свете.
– ААА!!! Ведьма!!! – в ужасе орал брат.
До сих пор припоминает мне, как я его пугала. А я и не хотела вовсе, просто так получалось. Наверное, это знание вырывалось, исходило из уст брата, заставляло его кричать: да, ты – это она, ведунья, пойми же. Но я не понимала…
Как и всякая ведунья, я все детство варила зелье – готовилась к замужней жизни. Варила на даче, варила дома (под контролем бабушки). Спасибо моей дорогой бабуле – она разрешала мне делать на ее кухне все, что угодно. А мой милый дедушка – терпеливо хлебал мое варево и причмокивал. Еще бы! Такие там были коренья! Сама бы я ни за что не решилась это взять в рот!
