Пока он шел от больничного крыльца до своей машины – сначала между корпусов до ворот, потом по заснеженной улице – Захар успел почувствовать, что мир как будто замедлился и одновременно расширился. Как будто последние месяцы он летел по какому-то туннелю в невидимом скоростном поезде, а сейчас выпал из него в реальную Москву – заснеженную, суетную, снизу немного грязную, хлюпающую под ногами снежной кашей с реагентами, а сверху – сияющую всевозможными украшениями витрин магазинов, автобусов и даже деревьев.
Он попал в параллельный мир, хотя не проваливался в кроличью нору и не проглатывал красную таблетку. Всего-то и произошло, что его хватил банальный инфаркт. Но удивительно было не это, и даже не тот факт, что он выжил и почти не ощущал последствий. Самое странное то, что уже больше суток не работал.
Когда в последний раз у него был выходной? Такой, чтобы не отвечать на телефон, не разруливать ничьих косяков, не мчаться на встречи, не закрывать срочных сделок и никуда не торопиться. Когда он позволял себе просто отключиться и не отвечать ни на чьи звонки?
Впрочем, ощущение спешки и внутренней тревоги до конца не исчезло, просто впервые за долгое время его тревожила не работа.
Все, что он запомнил вчера – ее большие желтовато-карие глаза, как у лисички. И рыженькие длинные волосы в тему. На вид лет тридцать. Раньше он не замечал эту девушку в клубе. Может, она новичок? Если бы не лисичка, он, возможно, оказался бы вместо больницы в морге. А она поняла, что с ним случилось, еще до того, как сообразил он сам. Он-то в итоге вообще не сообразил, пока ему не сказали.
В «Сабспейсе» вчера было шумнее обычного – предпраздничная атмосфера за неделю до Нового года привлекала больше посетителей. Захар не любил такие вечеринки, но ему хотелось развеяться. Он понимал, что если не вытащит себя в клуб, то проведет вечер наедине с бутылкой коньяка, а это хуже. Многохвостая плеть в руке казалась более здоровым способом снятия стресса. Он планировал немного поиграть со сговорчивой девчонкой, потом трахнуть ее наверху и вернуться домой до двух, чтобы не слишком поздно лечь спать.
Все, что он выпил – глоток виски в начале вечера. Лисичкин робкий взгляд он поймал там же, у барной стойки. Он понятия не имел, что заставило ее следить за бородатым доминантом с усталым взглядом. Каким она его видела: сексуально-загадочным или просто странным? Отталкивающе угрюмым или возбуждающе опасным? Долгожданным новогодним приключением?
