Василий Федорович Мухин был дедом ворчливым и вредным. По этим качествам, если бы их можно было измерить, следовало бы внести его в книгу Рекордов. Целыми днями смотрел он из окна своей хрущевки, расположенной на первом этаже достаточно старого дома. Временами могло показаться, что старик живет на подоконнике и просто-напросто прилип к нему. Оставлял он свой "пост" только по нужде, ну, или на сон, который одолевал его иногда даже днем.
Василию Федоровичу было шестьдесят четыре года, хотя выглядел он на семьдесят с лишним. Все потому, что отрицал дед необходимость всякого движения вперед. Уже четыре года был старик пенсионером, что считал абсолютно заслуженным, и никак не мог отдохнуть сполна, постоянно думая, будто настанет день, и он непременно начнет его с утренней зарядки. А там уж и книжонку какую прочитает, и выйдет к подъезду, и поразит местных женщин своей великолепной физической формой и познаниями, полученными из только что прочитанной книги. Все будут думать: "Ох, Василий Федорович, чего ж ты так долго к нам не выходил? Чего ж ты не радовал нас своей мудростью и чувством юмора?"
С такими мыслями дед просыпался и засыпал каждый день, выстраивая целую вселенную в своей голове, проживая прекрасные мгновения выдуманной и несуществующей жизни.
Оба сына появлялись в хрущевке отца крайне редко. Старались без лишней необходимости не тратить свои, что называется, нервы. Пожалуй, никто не хочет беспричинно выслушивать нотации о своей никчемности, неуклюжести, неискренности, неблагодарности и еще много всяких прочих «не» и «ни». По мнению Василия Федоровича, именно такими качествами обладали его сыновья.
"Надо же как не повезло родить таких оборванцев, совсем не умных и совсем не красивых!" Каждый раз говорил дед эту фразу после очередного визита своих отпрысков.
А сыновья, между прочим, были обычные сыновья. Старший – Михаил Васильевич – начальник юридического отдела фирмы средней руки, имел высшее образование, какое-то время даже жил и работал в столице, но был вынужден вернуться в родной город по делам сердечным. Младший – Владимир Васильевич – считал себя всю жизнь человеком творческим, был вольным фотографом. Так и навещали Михаил и Владимир отца своего по очереди, соблюдая сыновий долг, хотя и было им это крайне противно.