– Повернись, – почти приказал, хотя и обещал себе сдерживаться.
Давно у Тимура не было такой девушки: тихой, но с какой грацией, с каким желанием. Стоило ему сесть с ней в машину и приобнять, как она сама полезла целоваться.
Оседлала его, как на родео, запустила тонкие пальчики в его волосы и прижалась губами к его, даря сладкий карамельный вкус. От него в паху тут же заныло, член болезненно натянул джинсы и Тимур едва сдержался, чтобы не трахнуть ее прямо на заднем сидении машины.
Почему-то именно с ней захотелось домой, распластать на кровати и прижать ближе, чтобы извивалась и запускала свои острые коготки ему в спину, оставляя алые следы.
Она понравилась ему еще в клубе. Нежная, на первый взгляд даже скромная, она поначалу виновато опускала взгляд в пол, а выпив два бокала, стала смотреть на него заинтересованней. Так, что он не сдержался. Не смог отказать себе в удовольствии трахнуть ее, насадить на свой член и отодрать. Видно же, что и она этого хочет.
Вон как покорно выполнила его просьбу, развернулась к нему спиной, грациозно откинула волосы и выставила назад упругую задницу.
– Разденься, – еще один приказ.
Тимур решил не сопротивляться своему естеству. Уступил Церберу, животному, давно живущему внутри. Эта кличка прицепилась к нему, как пиявка к нежной коже, но именно она отражала всю его суть. Он, как трехголовое чудовище, сеял страх и ужас среди врагов, слыл железным бизнесменом, чья хватка не давала ни единого шанса.
Из-за этого изнутри буквально рвался приказной тон, грязное желание насадить ее на свой член.
– Отпустите меня, – услышал жалобную просьбу и аж брови приподнял.
Отпустить?! Вот уж вряд ли. Понравилась девка ему, да и сама, по всей видимости, хотела его. Тимур готов был поспорить, что она уже течет, что трусики на ней насквозь мокрые от собственных соков.
Подошел, развернул ее к себе и посмотрел в глаза.
– Соскочить решила? – спросил, прищурившись.
– У меня муж дома… – затараторила, – я… я не знаю почему поехала.
Тимур с силой сжал челюсти и кулаки. Муж у нее дома, как же. Не первый раз девок на хату привозит, знает, какими циничными суками они бывают, как цену себе набивают, чтобы побольше дали.
А эта… эта ему казалась не такой.
Думал, что сама захотела с ним, а не ради бабок. А она такая же. Продажная.