Лорлиона сладко потянулась в кровати и улыбнулась. Сегодня ее день рождения! Сегодня ей исполняется тринадцать, и она будет считаться совершеннолетней по законам Ингиака.
Конечно ей далеко до почестей, которые оказывают нелюдям, стоит им пересечь сей священный рубеж, но и для человечки стать самостоятельной означало весьма многое.
Вздохнув, Лори свесила ноги с кровати, встав на холодный мраморный пол. Как было бы прекрасно всего лишь на миг представить, что этот замок, в котором она жила, принадлежал ей! Почувствовать себя на мгновение киоссой… Но куда там до высшей знати, ее вполне бы устроило звание геуны! Хотя бы стать средним классом…
Подойдя к зеркалу, Лорлиона в задумчивости уставилась на свое отражение. Взлохмаченные после сна рыжие волосы, покрытое веснушками лицо, аккуратный прямой носик и зеленые глаза, что сейчас придирчиво изучали отражение. Самая обыкновенная человечка.
Эх, а вот бы ей стать капельку похожей на эльфийку! Или фею, не говоря уже про суккубов, девочки их народа славились аппетитными телами чуть ли не с младенчества, заставляя мужской пол сворачивать шеи вслед этим сластолюбивым созданиям. А думать про то, чтобы хотя бы отчасти походить на королеву, киоссу Каларику, которая в своей мирной ипостаси завораживала красотой угольно-черных волос и пронзительных синих глаз, столь похожих на воды моря, что располагались в небольшом удалении от столицы соседнего государства, было равносильно тому, чтобы испортить настрой на весь предстоящий день. Демоницей ей не быть, ими только рождаются. Впрочем, как и представительницей остальных магических народов. У нелюдей красота, казалось, была заложена на биологическом уровне.
Впрочем, чего ей жаловаться? Не каждой человечке в Ингиаке так повезло: оказаться рожденной в замке самого киоса Альморона, могущественного высшего демона, правящего огромным государством, получив тем самым законное место среди королевских слуг.
Ее мама, будучи мойщицей на кухне господ, смогла выбить дочери местечко, и уже к пяти годам Лори имела представление о том, что такое готовка и как можно превратить сырые продукты в произведение кулинарного искусства. Правда самой подойти к плите ей позволили лишь по достижению восьми лет, разрешив стать одной из поварят.
В первый день назначения поваренком девушка сияла от гордости, всю ночь рассказывая матери о том, какой Гилин, старший повар, виртуоз, и как он громко раздает команды, постоянно подгоняя своих работников.
