Алексу кинули сюда как щенка, точнее, как бездомного щенка, даже не разрешив поговорить с отцом.
Тускло-зелёные стены и бетонный пол угнетали, омрачали и без того ужасное состояние. Из мебели в этом «номере» был только стул, а свет попадал лишь через маленькое окно под потолком. В прямом смысле в это оконце могла протиснуться только рука. Ребёнка.
Она сидела возле стены, где находилось то самое окно, и думала о том, как попала сюда. О том, за что и, главное, кто так поступил с ней.
Наконец Алекса услышала, как проворачивается ключ в замке, и надела очки. В камеру зашла надзирательница. Женщина в теле с грубым голосом и большой связкой ключей на поясе.
– Стоун! – протянула она, и её могучий голос заполнил всё помещение. – Надень униформу, а свои вещи сложи в мешок. Но не волнуйся: их тебе вернут, когда выйдешь из тюрьмы, – сказала надзирательница, швырнув в неё одежду из серой накрахмаленной ткани. – Хотя к тому времени они выйдут из моды, – довольная своей шуткой, рассмеялась она на выходе.
– Куда мы едем? – осмелилась спросить Алекса, поймав на лету из кинутой одежды лишь штаны.
– На Карибские острова, дорогая. Не беспокойся: всё оплачено, – продолжала язвить женщина в погонах. – Едем ты, шериф и я, так куда же ещё?! Пошевели мозгами, если они у тебя есть, детка: мы едем в тюрьму!
– Как в тюрьму?! – вскочила Алекса со стула и подошла к надзирательнице. – Не может быть! Мой адвокат сказал, что меня никуда не повезут.
– Милая, ты ещё не поняла, что все мужчины – обманщики? Особенно адвокаты, – ответила она в свойственной манере понятного только ей юмора.
– Меня же ещё не осудили!
– Поэтому ты едешь в тюрьму. Будешь ждать суд там. Не переживай, там у тебя будет мно-о-го подруг, чтобы развлечься. Если ты понимаешь, о чём я… – загоготала надзирательница. – Так! Кончай пререкаться! Собирайся! У тебя десять минут! – крикнула она, запирая обратно камеру.
Ключ заскрежетал в скважине так мерзко, что Алекса вздрогнула. Она до сих пор не могла поверить, что всё это не сон, а происходит наяву.
Кое-как собравшись с мыслями, она натянула на себя одежду, которая призвана отделять преступников от нормальных людей.
Съехав спиной по стене на пол, Алекса услышала, как возвращается надзирательница.
