Посвящается моему дорогому другу – Милану.Глава 1 «На лесной дороге».
Вечерело. В распахнутые окна вливались трели сверчков, щебетанье птах – во всю звучала музыка леса. Остроконечная крыша усадьбы, которая фасадом смотрела на ведущую к королевскому замку проезжую дорогу, золотилась в закатных лучах. С заднего двора, обращённого к густому, на первый взгляд, непроходимому лесу, слышалась вечерняя суета большого хозяйства: всхрапывание и ржание лошадей, кудахтанье домашней птицы, мычание коров перед вечерней дойкой, позвякивание вёдер с водой. Голуби, выпущенные на волю, то ворковали, кружась около своих подруг, то снимались с места и стаей взмывали в нежно окрашенное вечернее небо.
Многие не поверили бы, узнав, что с такой оравой живности управляются всего два человека: высокая крупная девушка с диковатым лицом, которую звали Элиз, и худенький, стройный, немой от рождения подросток по имени Мартин.
Хозяйка усадьбы сидела у окна гостиной, задумчиво вглядываясь в ясно видневшиеся очертания башен замка, увенчанные разнообразными изящными флюгерами. На вид ей было года двадцать три. Пышные золотистые волосы цвета листьев осенней берёзы, нежный румянец, великолепный цвет лица, яркий блеск сине-зелёных глаз с удивительным разрезом вверх к вискам выдавали дитя природы, не знавшее хмурых, тёмных, душных городов с такими же домами и комнатами.
Неонелла, так звали хозяйку, держала таверну у дороги и небольшую гостиницу. Место для этого было выбрано замечательное – между городом и королевским замком. С четырёх часов утра по дороге начинали тянуться крестьяне окрестных деревень, спешащие доставить на королевскую кухню различные продукты, живность, овощи и фрукты. Они вели на поводу телят и молодых бычков, гнали блеющих овец и коз, везли на подводах кадки с живой рыбой, клетки с индюшками, гусями, утками, курами, в мешках тащили поросят. Сидящие на подводах женщины бережно придерживали запечатанные глиняные крынки с молоком и бутылки с вином в плетёных корзинах.
Обратно вся эта братия возвращалась налегке, позвякивая заработанными серебряными монетами, и волей-неволей появлялась потребность завернуть в гостеприимную таверну, где для простолюдинов сбоку во флигеле был устроен постоялый двор.
Знатные господа въезжали в главные ворота. В двухэтажном усадебном доме, увенчанном мезонином с башенкой, была просторная зала с камином, длинным дубовым столом и удобными, покойными креслами из резного дуба.
