Московские стрельцы первой половины XVII – Начала XVIII века. «Из самопалов стрелять ловки»

Московские стрельцы в работах специалистов дореволюционной и советской исторической науки практически всегда рассматривались в предвзятом сравнении с армией Петра I и получали ярлык «отсталых» войск, «утративших боеспособность». «Отсталость» определялась принадлежностью стрелецкого корпуса к вооруженным силам «старой» России. Армия Петра I считалась «прогрессивной», «передовой» и «боеспособной», потому что относилась к «новой», петровской России. В дореволюционной историографии сложилась традиция, закрепившаяся в дальнейшем и в трудах советских историков, рассматривать Россию XVII в. сквозь призму неоспоримых положительных оценок реформ Петра I. До Петра были дикость и невежество, после – цивилизация и просвещение.

Главной проблемой стрелецкой историографии до настоящего времени остается однобокая и предвзятая «петровская» линия. Простая критика этой точки зрения не в силах изменить создавшееся положение, т. к. смена акцентов с отрицательных на положительные не только не поможет, но и создаст новые историографические трудности.

Петр I создал новое государство и вооруженные силы, т. к. старые органы управления, законы, социальная структура и войска традиционной России были способны побеждать, но не могли выполнить глобальную стратегическую задачу превращения России в передовую морскую державу. Без выхода к морям и создания военных и торговых флотов было невозможно дальнейшее развитие государства. Для достижения этих целей требовались системные изменения. Петр был вынужден претворять их в жизнь в условиях глубокого внутреннего социально-экономического кризиса, внешнего конфликта с сильнейшим государством Северной Европы и жесткого лимита времени. На полях сражений ведущую роль стали играть пехота и артиллерия. Царю требовалась максимально эффективная пехота при минимуме затрат на обучение и вооружение. При создании таких частей был максимально использован опыт и кадры московских стрельцов, но сами стрелецкие полки были заменены на солдатские. Поэтому критика или апологетика московских стрельцов не раскрывают всей глубины проблемы боеспособности московского стрелецкого корпуса как рода войск.

Решение проблемы видится: 1) в поиске значения и критериев термина «боеспособность», принятых в царской администрации во второй половине XVII – начале XVIII в. в отношении московских стрельцов, 2) в выяснении соответствия московских стрельцов указанным критериям боеспособности с помощью анализа участия стрельцов во всех основных сражениях второй половины XVII – начале XVIII в., 3) в необходимости проследить динамику развития московского стрелецкого корпуса во второй половине XVII – начале XVIII в.