Ответственный редактор
И.Н. Селиванов
Рецензенты:
доктор Й. Чавошки (Республика Сербия)
кандидат исторических наук О. Н. Аргунов
@biblioclub: Издание зарегистрировано ИД «Директ-Медиа» в российских и международных сервисах книгоиздательской продукции: РИНЦ, DataCite (DOI), Книжной палате РФ
© Коллектив авторов, 2021
© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2021
На сегодняшний день написано достаточно много работ в контексте такого популярного направления не только в научных кругах, но и у широкой читательской аудитории, как «Человек в истории». Их авторы, в стремлении показать те или иные стороны «личностного фактора» в историческом процессе, находятся порой на диаметрально противоположных методологических позициях. Это касается как изучения истории повседневности, так и характеристик конкретного государственного или общественного деятеля.
XX век с его потрясениями и социальными катаклизмами дал много информации для размышлений, в том числе и в рамках применения на практике политическими лидерами марксистской модели общественного развития. Советский период отечественной истории – наглядное тому подтверждение. Как показывает практика, у пишущих на данную тему анализ достоверных исторических источников и объективность подходов зачастую подменяется голословными утверждениями или обвинениями в соответствии с той или иной конъюнктурой, чаще всего, в формате «исторической политики». Это в равной мере относится как к отечественной, так и к зарубежной историографии и публицистике.
Еще на один аспект обратил внимание российский историк-архивист О. В. Хлевнюк. Проанализировав большое количество работ биографического жанра, вышедших в советский и постсоветский период, он пришел к неутешительному выводу, что читатель, интересующийся советской историей, сталкивается с большим пластом недостоверной информации, в том числе «упакованной в наукообразные обертки»[1].
С этим утверждением сложно не согласиться, но только какие критерии, кроме обвинительного уклона в отношении политических лидеров советской эпохи, подкрепленного соответствующим архивным материалом, стоит использовать при написании работ биографического жанра, остается непонятным.
Есть еще одна тенденция при изучении советской истории: создание своеобразных «фигур умолчания», если тот или иной деятель не вписывается в заранее заданную схему. Или последовательно создавать вокруг него какие-либо штампы или ассоциации.
