Аня очнулась на полу полностью обнажённая. Неприятный холодок заставил её вздрогнуть. Она оглянулась по сторонам и поняла, что находится в сером коридоре. С одной стороны вывеска «туалет», а с другой ― выход на лестничную площадку. Откуда-то она знает, что находится в школе, хотя школьницей давно уже не является… возможно, это какая-то школя для взрослых.
Аня встала и подошла к зеркалу, которое висело на серой стене. Его будто специально повесили туда, чтобы она взглянула на себя.
– Красивая, ― пробормотала Аня себе под нос. У неё были чёрные распущенные волосы до плеч, которые имели естественную волну. В последний раз Аня жила обычной жизнью, но всегда ходила блондинкой.
Новая внешность Аню вполне устроила, а вот чёрные волосы и нагота ― смущали.
– Почему на мне нет одежды? ― подумала Аня. Последнее, что она помнит, как сидела за компьютером и выбирала чьи-то анкеты, будто на свидание собиралась. Потом боль, и она очнулась здесь. Аня только сейчас поняла, что сильно хочет в туалет. Мочевой пузырь переполнен, и понятно, куда нужно идти…
Аня вздохнула и зашагала в сторону вывески «туалет». Она уже заранее начала беспокоиться, что её кто-то увидит голой, но деваться было некуда. А ещё она надеялась, что ей дадут одежду.
Аня дошла до двери и увидела, что на кресле за овальным столом сидит парень, на вид лет 23—25. Он сразу же её заметил и с довольной улыбкой сказал:
– О, новенькая. Иди сюда.
Парень подозвал её пальчиками и оглядел с ног до головы.
– Ой, ― вскрикнула Аня и мигом скрестила руки перед собой
– Не «ой», а иди сюда, ― деловито повторил парень, ― тут тебе не нужно смущаться.
– Я пойду, поищу другой туалет, извините, ― сказала Аня и мигом вышла обратно. Она ещё не успела закрыть за собой дверь. Парень громко сказал:
– Других туалетов здесь нет!
– Почему Вы сидите в женском туалете? ― спросила Аня.
– Я здесь работаю. Иди сюда, познакомимся.
– Но я голая, ― возмутилась Аня.
– Тем лучше. Я люблю голеньких, ― игриво сказал парень.
– А если я не пойду к Вам? Что тогда? ― спросила Аня. Она проснулась со странным убеждением, что должна подчиняться всем и везде, и неважно, о чём её попросят. От этого ей было жутко.
