В некотором царстве, в крайнем государстве шумел лес дремучий. Над тем лесом Ворон летал голодный. День летал, два летал, а на третий – высмотрел в траве яйцо брошенное. Опустился Ворон, стал то яйцо клювом колоть, да не тут-то было – не поддаётся! Тогда зажал он яйцо в лапах и взлетел выше облака стоячего да и бросил его оземь. Ударилось оно о камни вострые и пошёл смрад, искры посыпались разноцветные. Жутко стало Ворону, да голод уйти не даёт. Заглянул он в скорлупу разбитую, а там… девочка лежит! Сама некрасивая, ручки-ножки кривенькие, волосёнки растрёпаны. Хотел было Ворон съесть её, да передумал: понёс в клюве к старой Сове-ведунье. Та Сова на дубу жила, что в самое небо упирался. А охватом тот дуб был – в два дня не обойти! Сова и сама стара была, за долгий свой век всего повидала. Принёс Ворон ей девочку и спрашивает:
– Сова-Голова, скажи-укажи: что за диво такое – откуда ребёнок в яйце? Да можно ли его съесть?
Взглянула Сова, передёрнулась, седые брови нахмурила, жёлтые глаза гневом горят:
– Ты зачем, Ворон-падальщик, мне это в гнездо занёс? Да знаешь ли ты, что это внучка самой бабы Яги? Теперь тебе беды не миновать!
Расфыркалась Сова и вытолкала взашей непрошенного гостя. Только и успел он: девчушку клювом ухватить. Несёт – сам не рад: над полями, над лесами, над обрывами. К вечеру так устал, что не заметил, как уронил девочку в реку. А сам на берегу замертво упал. Голод и усталость сделали своё дело. А девочка на дно пошла…
Да только не утонула! Река признала в ней внучку бабы Яги, подняла её своими прозрачными руками да на Божий свет и вынесла. Лежит девочка, на волне покачивается, словно на лодочке к берегу плывёт. На прощанье Река накинула ей на шею ожерелье жемчужное.
Пролетал мимо Ветер Прозрачные Крылья, заметил на берегу голую девочку, сжалился: подул на неё летним теплом. Потом отлучился ненадолго и принёс простынку потрёпанную (с верёвки чьей-то сдёрнул). Закуталась девочка – повеселела: сидит жемчужными бусами играет. Не заметила, как и уснула.
Прилетела поутру Ласточка, воды напиться да в реке умыться. Глядит и глазам не верит: спит на песке девочка, одна одинёшенька. «Да никак это внучка самой бабы Яги!» – удивилась Ласточка – «Надо бы её к бабке доставить, одной ей тут ни к чему!». Взметнулась Ласточка в небо, разбудила Радугу:
