Рисую буквами. История Жанны и её необыкновенной семьи

Время бежит, как разыгравшийся в догонялки ребёнок. И ты сначала бежишь за ним, смеёшься, пытаешься поймать, но он всё уворачивается и ускользает. А потом дыхание сбивается, ты замедляешься, тяжело дышишь, машешь рукой: мол, беги сам или найди кого-то порезвее в напарники. И вот ты стоишь и смотришь на чью-то игру и уже вне этого момента. И всё живёт дальше, без тебя.

3 ноября 2020 года я проснулась очень рано. Ворочалась, крутилась, взбивала подушку, прижималась к тёплой родной спине мужа, но сон не шёл. Тогда я встала и пошла на кухню за водой, пробираясь почти на ощупь по липкой предутренней темноте. На столе засветился экран телефона. Я взяла его на автомате и прочитала входящее сообщение: «Сегодня ночью Жанна ушла от нас». Это было сообщение от моего брата о том, что нашей сестры Жанны больше нет.

Жанне было 38 лет, когда её не стало. Трагедия. Факт. Точка. Мама Жанны каждый день ходит на кладбище. Близкие родственники вспоминают Жанну на общих встречах или в минуты, когда на глаза попадается общее фото. Те, кто любил её, бесконечное количество раз перемалывают и проигрывают сценарии «если бы».

Я знала Жанну всю свою жизнь. Наши мамы – родные сёстры. И несмотря на то, что они жили в разных регионах России, а с 2002 года и в разных странах, они всегда оставались близки. И сейчас по-прежнему поддерживают тесную связь. Жанна была старше меня на четыре года, и с рождения я знала, что у меня есть двоюродная сестра. Мы каждое лето ездили в гости в деревню Николаевку в Алтайском крае, где жила семья Жанны. А когда я пошла в школу, то оставалась летом в деревне на месяц или больше.

Сёстры Жанна и Настя. Деревня Николаевка.

Детство

Сёстры Жанна и Настя. Москва, 2017 год.

Последнее совместное фото