Я выскочила из маршрутки и тут же увязла в снегу по самые щиколотки. К концу дня снегопад усилился, застилая землю девственно чистым пушистым ковром белого снега. Выдохнув облачко пара в морозный воздух, я стремительным шагом направилась по улице к высоткам. Магазин скоро закроется, нужно успеть купить продукты для праздничного ужина. У нас с мужем сегодня годовщина свадьбы.
***
Их было много. Не знаю точного количества. Я перестала считать после пятого. Сначала больно было только между ног, но постепенно боль поднималась выше. От матки, к желудку, диафрагме и дальше, до самого горла. Она словно древний яд, впрыснутый в кровь, заструилась по венам, достигая даже кончиков пальцев. Я перестала чувствовать собственное тело, больше не была ему хозяйкой. Очередное лицо, пыхтевшее и обливающееся потом, измазывающее меня вонючими вязкими жидкостями, уже воспринималось как нечто далекое, меня не касающееся.
Ощущала только боль. Реки, подхватившие меня бурным потоком и уносящие куда-то за край сознания. Она была всеобъемлющей, абсолютной. Такой, которая отбирает разум, сводя человека с ума. Мне вдруг вспомнилось, что когда-то давно, еще во времена учебы в медицинской академии, я читала книгу некоего военного хирурга. Он работал в полевом госпитале во время военных действий в Чеченской республике. Так вот, в своей книге он описал несколько загадочных случаев, когда пациенты, получившие серьезные ранения, но, по всем прогнозам, должны были выжить, вдруг умирали прямо на операционном столе от обезболивающего укола. В своих исследованиях врач пришел к выводу, что каждый человек имеет свой болевой порог и у всех он разный. У кого-то больше, у кого-то меньше. Но в каждом пороге есть своя уникальная граница, так называемая «точка невозврата». Это тот рубеж раздражения нервной системы, пересекая который, человек погибает. И для нескольких солдат, крепких молодых мужчин, мизерная боль от укола иглой, оказалась той последней каплей, переполнившей чашу возможностей организма, и отправившей их на тот свет.
Это воспоминание, вихрем пронесшееся у меня в голове, вселило в меня надежду. Я стала ожидать собственной точки невозврата, которая должна была наконец-то прервать мои мучения. Ждала и ждала, а она все не приходила и не приходила.
