У прошлого есть запах, вкус и цвет,
Стремление учить, влиять и значить,
И только одного, к несчастью, нет —
Возможности себя переиначить.
И. Губерман
Недавно узнал из интернета, что жизнь людей в 1940-70-х годах, о которой я хочу рассказать, уже занесена в раздел «Московские древности». Забавно для человека из «древностей», который помнит ту жизнь, как будто она проходила вчера, ну пусть позавчера. Память хранит отдельные жизненные картинки, которые, как кусочки смальты, лепят мозаичное панно прожитого мной, семьёй, страной. С годами картинок-воспоминаний, к сожалению, становится всё меньше, но зато это самые значительные, самые впечатляющие.
Предлагаю читателю окунуться в советское прошлое, вспомнить, что-то с юмором, что-то с ностальгией, а что-то с сожалением, осуждением или негодованием. Ведь за ХХ век страна неоднократно попадала в серьёзные перипетии, а народу нашему пришлось пережить так много тяжестей и горестей.
Думаю, не лишне сравнить «век нынешний и век минувший» при сползании ныне в болото лжи, лицемерия, цинизма, вопиющей несправедливости, кричащего неравенства, воровства, нарастания агрессивности людей и полицейского произвола. Страна существует теперь по принципу – «пан или пропал». И в положении «пропал» находятся до 30 % населения. А ведь формально, то есть по Конституции, государство наше называется до сих пор «социальным». В минувшем веке тоже существовала ложь, но то была ложь во благо, как призыв стремиться к иллюзорному светлому будущему. Два раза в год демонстрировали мощь страны и единство партии и народа. И на фоне нынешней взаимной ненависти народа и правящей партии ЕР («Партии жуликов и воров») взаимодействие КПСС и народа теперь кажется неразрывным единством.
Люди той эпохи. Какими они были? Совсем другими. Проще, отзывчивей, добрее, совестливей, наивней, доверчивей. И, что самое главное, на фоне нынешней эпохи люди были гораздо честней.
Будучи совсем нетребовательными, люди довольствовались тем, что имели, с детской непосредственностью радовались жизни в её самых элементарных проявлениях типа «прошла зима, настало лето, спасибо партии за это». Получали радость от малого, но мечтали о большом. Запрограммированные на иллюзорный коммунизм, якобы уже столь близкий, они существовали в узких рамках дозволенного, «от сих до сих». Целое поколение, впитав с младенчества эти негласно очерченные границы, не роптало, находясь в них. Да и не желало оттуда выйти. О каких-то «правах человека» никто не мог даже помыслить (Европейская конвенция «О защите прав человека» принята в 1950 году).
