Так захотела мужика,
А рядом нет… И что мне делать?
И по-мужски легла рука…
Себя мне нужно переделать.
Взяла за груди у соска,
По животу кругами водит.
И затаилась у пупка,
И вдруг два пальца в меня входят.
И обошли они полип,
Два средних там… А безымянный,
Так у промежности прилип,
Большой прижал тот самый главный,
И стал он сильно набухать.
И жар в лицо… И бурю счастья,
Я начинаю ощущать,
Без моего совсем участья.
И распростершись в простынях,
Ногою я веду по краю.
Неспешно так, не второпях,
Глаза закрыв, воображаю.
От счастья открываю рот,
А по губам скользит такое.
И кто-то мне его сует,
Большое очень и живое.
И я возьму его рукой,
И слышу, как там сила бьется.
Мошонку глажу я другой,
А он туда по глубже рвется.
Впускаю… Чтобы хоть дышать,
Он все во мне уже заполнил.
И начинаю я стонать,
И страсть свою в меня исполнил,
И я поучаствовала там,
Как на кровать стекают капли.
Мы с ним на равных, пополам…
И наступив на те же грабли,
Он не желает выходить,
И я в его вцепилась плотно.
И продолжаем мы любить…
И выйдет он, но не охотно,
Чтобы войти уже туда,
Где красота над красотою.
Звенят внутри все провода,
И он прольется чистотою.
И я прольюсь росинкой бус,
По простыням рассыплю нечто.
И мы почувствовали вкус,
И будем так любить мы вечно.
И я спиною повернусь,
Сожмет мои он ягодицы.
В словах его я заблужусь,
– Мы изопьём еще водицы…
И так тревожно проникал,
Затронул все что нужно тронуть.
И вижу их я из зеркал,
Они и я… И все уж стонут.
