Никогда, слышите – никогда, не ставьте любимую мелодию на будильник или телефонный звонок, особенно если вам звонят по ночам. Как говорится: “Эти вещи нужно хранить отдельно”. Именно об этом я думал, пока трезвонил мой телефон, выдергивая меня из сна и пытаясь доказать, что реальность ближе, чем я думаю.
В какой-то момент я сдался и решив, что раз я уже третий раз подряд слышу, как Ангус Янг наяривает вступление из зандерстрак, пора бы уже поднять трубку и послушать, что там случилось и кто это такой настырный. Подслеповато посмотрев на экран, я увидел набор ничего не значащих цифр, а следовательно номер не значился в моем списке контактов.
Еще я заметил время – полчетвертого утра, что было более чем рано для деловых переговоров, после чего мои глаза закрылись сами собой.
– Да? – произнес я как можно вежливее, учитывая ранний час, получилось это не очень хорошо.
Телефон ответил мне очередной радостной трелью соло-гитариста в ухо, за что был грубо обруган плохими словами и отодвинут подальше. На этот раз, из двух глаз открыть удалось лишь левый, он и принял на себя удар яркого экрана. Разобравшись как поднять трубку, я повторил свой монолог:
– Да? Кто это? – хрипло произнес я.
– Алло, простите, это Евгений Александрович? – раздался женский голос, было отчетливо слышно, что девушка сильно смущалась.
Обычно меня звали Джон или Женя, в крайнем случае Гений – но это только хорошие друзья и исключительно в шутку, когда я занудствовал. Судя по обращению, я понял, что дело серьезное, и звонил кто-то с кем я лично был не знаком.
– Видимо да… – растерявшись пробубнил я.
– Простите за звонок в такое время, но дело очень срочное. Скажите, вы могли бы подъехать к нам сейчас?
– Прямо сейчас? Но да, могу, наверное. Было бы неплохо, если бы вы сказали, куда именно мне нужно приехать и зачем, – начиная соображать уточнил я.
– У вашего подъезда уже ждет машина, к сожалению я не могу сказать куда именно и зачем, но это связано с вашей работой. – быстро выпалила девушка, заранее отрепетированную фразу.
Я был лингвистом, точнее математиком, а если совсем уж точно, то математическим лингвистом. В основном мы искали закономерности в языках и старались связать их всех единой системой. В теории это должно было помочь разобрать надписи на любом неизвестном языке, основываясь лишь на том факте, что все мы являемся людьми. Для нас близко это ближе вытянутой руки, а высоко это выше нашего роста.
