Бабочки… Люди… Кто только не опалил себе крылья на свече судьбы…
Эрих Мария Ремарк
Драконы часто могут сами выбирать ту любовь, что должна их захватить
и даже, возможно, погубить.
Ян Словик – Трактат о драконах
Она уже посещала это место. Ей были знакомы черные чугунные ворота, приоткрытые совсем чуть-чуть, деревья, замершие в настороженной тишине, и дом с невидящими глазницами темных окон. Все казалось привычным и одновременно новым, словно со времени предыдущего посещения это место изменилось. Изменилось совсем немного, неуловимо, но достаточно, чтобы почувствовать его по-другому.
Эти перемены вызывали неуверенность, которая вынуждала осторожно ступать по свежему снегу. Хруст под ногами был единственным звуком, позволявшим верить в реальность окружающего мира.
В глубокой тени замерших на холоде деревьев ощущался вызов. Словно кто-то ждал, когда Девана минует аллею, чтобы последовать за ней в дом. Но кто, кто мог бросить ей вызов? Ей – хозяйке этого леса. И хозяйке этого холода.
Она начала ощущать опасность с той минуты, когда вместе с настороженно оглядывающимися волками миновала ворота, словно вмерзшие в землю и вот-вот готовые рухнуть под тяжестью сверкающего льда. Он покрывал чугунные узоры, изгибающиеся словно листья, безжизненно замершие, застигнутые внезапным порывом студеного ветра.
Дом замер в ожидании, стараясь изо всех сил притвориться мертвым и абсолютно чужим, незнакомым. Но в памяти всплывали окна с лопнувшими стеклами, сугробы, скрывшие серые плиты в комнатах, где раньше жили люди. И где теперь ветер носил снежную пыль сквозь полураскрытые двери.
Девана уже бывала здесь. И здесь она должна была встретиться со своим противником. Нет, скорее не противником, а… соперником? Предыдущие встречи заканчивались… Чем заканчивались предыдущие встречи она не помнила.
Это еще одна причина объясниться именно сейчас, узнать, что хочет от нее этот человек. Шорох за спиной заставил нервно схватиться за лук. Лук у нее? Ну конечно, ведь лук – это оружие хозяйки леса. А разве она не хозяйка? Хозяйка! Шепот среди деревьев, тихое, но от этого не менее ужасное волчье рычание и звон льдинок, падающих с деревьев.
На этот раз вход в дом ей был закрыт. В тени распахнутых настежь дверей находился человек. Он стоял спокойно, широко расставив ноги и сложив руки на груди. Ей было жаль, что она не могла различить черты его лица, скрытые в тени черного капюшона. И все-таки девушке казалось, что они давно знакомы.
