Игорь
– Я тебе сказала, что прямо сейчас ты соберёшься, возьмёшь себя в руки и будешь веселиться вместе со всеми! – гневно прошипела Татьяна Сергеевна, пышногрудая дама небольшого роста.
Она занимала должность старшей медсестры в гинекологии. Мы близко не общались, но я, наслышанный о её суровом нраве, подобному тону не сказать чтобы удивился.
Напротив неё стояла красивая молодая женщина. Несмотря на праздник, она была одета в простое скромное платье, распущенные волосы не имели ни намёка на укладку, а поникшие плечи говорили о явно подавленном настроении. Женщина была выше Татьяны на целую голову, но при этом выглядела какой-то маленькой и съёжившейся. Посмотрела куда-то в сторону и отчаянным шепотом выдохнула:
– Не могу, Таня, ты же знаешь. Не-мо-гу.
Она подняла руку и заправила за ухо прядь волос. В глаза бросился крупный циферблат наручных часов. Слишком крупный для женщины.
Я не должен был стать свидетелем этого разговора. Это вышло случайно. Сбежал покурить с шумной вечеринки. От надоевших пьяных лиц и громкой музыки. Наша больница всегда отмечала праздники с размахом, и этот новогодний корпоратив не стал исключением. Тем более после такого долгого перерыва.
Я отступил назад и скрылся в темном коридоре, пока они меня не заметили, а затем вернулся в зал. Тут же меня подхватило людское море, коллеги дёргали за рукава, совали выпивку, на что я только скрипел зубами. Не будешь ведь каждому объяснять…
Наконец добрался до своего места, сел за стол и с раздражением вцепился зубами в мясо. Горячее принесли совсем недавно, и отбивная была на удивление съедобной. Доев, я промокнул рот салфеткой, откинулся на спинку стула и обвёл взглядом зал. Коллеги, измученные работой в пандемию, праздновали во всю. Нетрезвый мужик в костюме Деда Мороза был в центре внимания. Он показывал танцевальные движения, больше напоминающие припадок, а гости повторяли. От чего-то людям это казалось очень смешным.
Я же этой радости не разделял, поскольку лично мне праздновать было нечего. Я бы и вовсе не пошел на эту пьянку, да только заведующих отделениями обязали быть на корпоративе под страхом увольнения. А работа – это единственное, пожалуй, что у меня осталось в этой жизни.
