Замки людских судеб
Рядом с водой свободы.
В крике летящей чайки
Над куполом веры единой.
* * *
Учитель огненный, прийдя во свете к нам,
Оставил нам ученья Жизни книгу
Ты сознаешь, что все живет вокруг,
И что постигнут мира тайный символ.
Все движется, и все терзает слух,
Питаясь духом озаренья-провиденья.
Кто хочет мыслить и постигнуть суть,
Тому и явится тот светоч всеведенья.
* * *
Стоя у края двух больших начал,
Увижу небо, облака и землю,
Приму я пламень ослепляющих зеркал,
Дарующий прозренье смертным.
Жизнь – миг и сонм желаний вечных,
Которые пленят ее всегда.
Но только чистая душа и разум тленного
Примут, как дар, блаженные места.
Я вижу камни, канувшие в вечность,
И воды, что свершают тот же путь,
Конечно же за все ответит грешник,
Познав всех наказаний страшных суть.
***
Неужто нужно горечь пить бездонную,
Чтобы понять гармонию во глубь,
Постичь вселенские просторы,
Открыть неведомую суть?!
* * *
Ты должен быть подобным совершенству,
Приняв в душе единый всем закон
И осознать, что будешь жить ты вечно
С любовью к жизни, чтя души покой.
Причина всех причин и всех материй,
Являясь в мир, пробьет и свой черед,
Придет любовь и с нею сожаленье,
Что не могли идти быстрей вперед.
* * *
Но что прошло, о том не думай больше,
Иначе будешь забывать себя.
С колен ты встань, иди своей дорогой,
С которой больше не прогнать тебя.
Дорога та идет в одну лишь вечность,
Она едина путникам своим,
Сияньем звезд, их серебром прекрасным
Она тебя в бескрайность поманит.
* * *
Ты – высший мир, ты вкупе с совершенством,
Познав сие, возрадуешь себя.
И много Братьев в духе, что нетленны,
Поймут и окружат тебя.
Но горе в век грядущих перемен тому
Кто пренебрег советом неизменным,
Кто будет забывать себя
И вознесется над людьми без меры.
Кто дух свой спрячет в подоле унынья,
Кто желчь и горечь явит миру всю,
Тот карму открывает материнства,
Что на потомках отразится вслед ему.
Чей разум будет спать, как склеп в пустыне,
Тот тоже все получит, и сполна.
При жизни муки ада бесконечны,
А благость Воскресенья – никогда.
* * *
Я видел катаклизма пыли облако,
Вздымаясь, вверх уходит высоко,
Вулкан громадный, что в Мехико проснулся,
Бушуя, извергался, сокрушая все.
Задолго до событий видел воды,
Что рвали и метали в метку «100».
То был в Корее Южной рев цунами,
Жертвами рыгающий, как будто
Смерти «Желчное лицо».
