В камере на полу сидел мужчина лет сорока. Недавно начальник тюрьмы сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться. Даже, можно сказать, не то, чтобы не смог, а с радостью согласился на эту работу и был очень доволен, что «папа» выбрал именно его. Мужчина разжал кулак и ещё раз посмотрел на кольцо с черепами. Потом его взгляд упал на вторую руку с наколкой в виде черепа и змеями, выползающими из его чёрных глазниц.
– Надо же, как все совпало, – вслух произнёс арестант. – Меня зовут Череп, на руке – череп, и в руке – черепа.
В кабинете у «папы» Череп сегодня уже примерял это кольцо, и то, что случилось после примерки, до сих пор не укладывалось у него в голове.
Его тело покрылось черной слизью, которая в считанные минуты обволокла с ног до головы, превратившись потом в похожую на спортивный костюм одежду. На голове появилось некое подобие велосипедного шлема, а на поясе за спиной, упираясь ему в ногу, повис огромный ржавый серп. Но, как оказалось, и это было еще не всё. По приказу «папы» Череп просунул голову сквозь стену в соседний кабинет. Это было похоже на то, словно стена состояла из воды, в которую, затаив дыхание, он слегка погрузил голову.
А когда до его мозгов дошло, что теперь ни стены тюрьмы, ни часовые, ни колючая проволока его больше здесь не держат, он снова услышал команду «папы», противиться выполнению которой у него не было сил.
– Бесполезно! – начальник тюрьмы помахал пальцем.
– Что бесполезно? – Череп присел на стул, разглядывая свои руки.
– У каждой силы есть маленький, но очень существенный недостаток – она ограничена в своих возможностях. В данном случае, я твоё ограничение. Лежать! – громко крикнул «папа», и Череп даже не понял, как оказался на полу. – Сесть!
Мужчина в черном костюме как ошпаренный вскочил с пола и снова присел на стул.
– Надеюсь, тебе теперь понятно?
– Д-да… – заикаясь, произнёс заключённый.
– В общем, так. К тебе в камеру сегодня приведут одного строптивого. Нужно его немного «разговорить». А пока сними кольцо и не вздумай про него никому говорить, иначе может статься так, что сам себе шею свернешь, – «папа» на секунду замолчал, а потом продолжил, – случайно. Ступай! И смотри у меня: всё должно быть красиво!»
