Подполковник Одинцов на нервах курил одну сигарету за другой. Отряд ушел, и теперь оставалось лишь надеяться и ждать. От начальника обороны сейчас уже ровным счётом ничего не зависело. Он не имел связи с ополченцами и в случае крайней нужды даже не смог выслать подкрепление. Ибо его попросту не было.
Кудряшов переживал не меньше своего командира. Периодически вскакивал со стула, мерил шагами кабинет и вновь возвращаясь на место, добавлял дыма в помещение, в котором и так уже трудно было дышать. Открытое настежь окно не справлялось с проветриванием от слова абсолютно.
– Пойду, подышу, – сказал Андрей Викторович, направляясь к выходу. Голова от недостатка кислорода начала тихонько побаливать, грозя перерасти в приступ мигрени, но таблетки офицер разведки принимал только в самом крайнем случае. Обычно небольшая прогулка на свежем воздухе хорошо ему помогала. – Может, со мной?
– Я лучше на диванчике отдохну, – отказался от предложения Геннадий Васильевич.
– Как знаешь.
Едва дождавшись, когда Одинцов выйдет из кабинета, начальник полиции тут же достал из ящика стола початую бутылку коньяка и щедрой рукой налил сразу полстакана. Невроз штука такая – запускать никак нельзя. А при командире лечиться народными методами полковник не решился. Одинцов мужик вроде правильный, но суровый, неизвестно, как среагирует. Да и не хотелось бы, чтобы в его сторону неправильно подумали.
А зря. Андрей Викторович сейчас и сам бы не отказался принять на грудь чего-нибудь горячительного. Вот только делать этого не спешил. На душе было неспокойно, одолели плохие предчувствия с того самого момента, как стрелка на часах обозначила полдень. В мысли закрались сомнения, правильно ли он поступил, отправив по большому счёту неподготовленных добровольцев на уничтожение базы пришельцев?!
Подполковник вновь посмотрел на время. С начала операции прошло уже три с лишним часа. Всё, что суждено было случиться, уже произошло. Скоро будут известны результаты. Либо со щитом, либо…
К управлению подъехала невзрачная белая «девятка». Ржавая до дыр в кузове, дребезжащая полуоторванным глушителем, но зато с тонированными стёклами и нарисованной мордой волка на помятом капоте. Одинцов даже не представлял, что на таком раритете ещё ездят. Хотя почему бы и нет? Это в столице в подобное корыто по доброй воле никто не сядет, а здесь в глубинке наверняка и «ушастого» запорожца запросто встретить можно.
