Рипсимиянки

ГЛАВА 1. МОНАСТЫРЬ

Солнце только начало всходить, и его тонкие, почти невидимые оранжево-алые лучи касались земли сначала осторожно, несмело, а затем окутали всё живое вокруг. На небе виднелись порезы, словно от кинжала: глубокие, сильные, будто кровоточащие… Утренняя звезда цеплялась за края белоснежных облаков, пытаясь уловить последнюю надежду – остаться до полудня.

Постепенно первый золотой отблеск перешёл на пик гор – удивительно могучих, высоких и крутых Альбанских гор, – которые тянулись от юго-востока Рима и касались Анциума. Ранним утром в горах не слышно ничего: ни пения птиц, ни криков диких косуль. Полная тишина, немая, в которой пихты и ели спали крепким безмятежным сном.

Окружённый тремя безымянными скалами стоял монастырь Святого Павла: сделанный из камня, дерева и глины, он был прост и беден снаружи, но в то же время украшал собою горный массив. Огромные широкие купола, казалось, вот-вот упадут, потянув за собой стены и ворота. Монастырь выглядел невероятно старым, местами из-под багрово-серого камня просачивалась вода… Но многие годы он стоял величественно и гордо, многих послушниц он принял, даруя им покой, силу и чистоту мысли, и многих излечил от жизненных ран.

Гаяния – настоятельница монастыря Святого Павла подошла к воротам и, подняв голову к небу, что-то тихо прошептала пересохшими устами, затем, опустив покорно лицо к земле, замерла на несколько минут, закрыв глаза.

Правильные черты её казались подарком свыше за чистую душу: бледно-розовые тонкие губы с крошечными трещинками, острые, словно склоны гор, скулы, глубокие глаза чернее самой чёрной римской ночи, в которых читалось спокойствие, и лишь в их уголках виднелись слёзы. Длинные волосы настоятельницы были спрятаны под платок, но один непослушный локон всё же вырвался на волю, развеваясь на ветру и дрожа, как осенний лист.

Гаяния просыпалась раньше учениц. Не испив даже глотка ледяной воды, она облачалась в свои одежды и сразу же отправлялась на прогулку – беседу с Творцом. Диалог о правде, любви, вере и других мирских делах она вела на краю обрыва. Казалось, там, где не ступала нога зверя и человека, где ветер обретал полную свободу, был Бог, и Он видел её, маленькую женщину, маленького человека, Он мог выслушать её, явиться к ней в виде крупицы пыли, капли с неба, чтобы научить, направить, благословить.