– Где я? – спросила Наташа Зайцева, первокурсница химико-технологического факультета.
– В гастроэнтерологии, – сердито произнес ее преподаватель. – Скажи спасибо, что не в психушке.
Она грустно глядела в потолок.
– Не, ну надо же! Щелочь выпить решила. Думал, умная. Оказалось, дуреха та еще.
Наташа молчала.
– Давай же, рассказывай: что случилось? Влюбилась неудачно?
– Не скажу. Все равно не поймете.
– Вот ты как… А мы тебя всей лабораторией спасали.
– Лучше б не спасали, – с трудом, сиплым голосом, произнесла студентка. Ее обожженное горло болело не меньше, чем желудок.
– Больно? То-то же. Яды взрослым не игрушка.
– Им больнее… – тихо, в некой отрешенности, сказала Наташа, будто бы разговаривая сама с собой.
– Им – это кому?
– Да так…
– Не узнаю тебя, Наташка. Может, ты устала?
Она ничего не ответила.
– Да человек ты или рыба?! Или связки от ожога не шевелятся?
– Шевелятся, да что толку? Разве животные страдать перестанут? – прерывисто ответила Наташа и зарыдала. В тот день студентов заставили проводить опыты на животных: Наташе сказали закапать в глаз кролика шампунь.
– Ну тихо, тихо, – погладил ее по голове преподаватель. – Милая, пора взрослеть. Ты же шампунями пользуешься? Пользуешься. А их надо тестировать.
– Да, но любому школьнику понятно, что шампунь разъедает слизистую. Все это глупые формальности.
– Глупые-неглупые, но во многих странах практикуются.
– Значит, там еще страдающее Средневековье.
– Эх… Может, академический возьмешь? Нервишки пока подлечишь.
– Лучше отчислюсь.
– Жаль. Ты соображаешь неплохо. ЕГЭ по химии на сто баллов написала. Да же?
– Да. Но мне не важно.
– Зря. Послушай… Раз ты такая чувствительная, почему решила на химфак поступить?
– Я не знала подробностей.
– Ну ладно, как хочешь.
С трудом выздоровев, Наташа забрала документы и купила билеты в родной Хабаровск. В день отъезда ей позвонила мама:
– Ну что, как успехи?
– Обратно еду.
– Внеплановые каникулы?
– Нет. Отчислилась.
– В смысле, отчислилась? Почему?
– Неважно.
– Что-то серьезное? Может, помочь?
– Не надо. Извини, мне пора на самолет.
У мамы был телефон Наташиной соседки по общежитию. Так, для подстраховки: дочь далеко, в Москве. Мало ли что может случиться. Созвонились. Соседка рассказала, что да как. Про выпитую щелочь промолчала: меньше знаешь – крепче спишь. И все же мама была недовольна. Она позвонила дочери и начала отчитывать ее: мол, привыкнешь потом.
