Лина
Бабушка умерла, едва мне исполнилось шестнадцать лет. Я отчетливо помню тот день: яркие весенние лучи солнца освещали комнату, отражаясь от зеркала, стоящего на тумбочке у кровати, они «убегали» на потолок «солнечными зайчиками» ослепляя мои опухшие от слёз глаза. Я лежала на кровати поверх одеяла, пытаясь сдерживать рыдания, рвущиеся из глубины сердца, по щекам беспрестанно лились дорожки из слёз.
– Лина, дочка, – услышала я полный горечи голос мамы, – бабушка зовёт тебя… хочет попрощаться наедине…
Всхлипнув она прикрыла рот ладонью, и махнув рукой, в знак того, чтобы я поторапливалась, быстрым шагом направилась в ванную комнату. Тяжело поднявшись с кровати, я направилась к моей обожаемой Лиле, едва передвигая ноги, одеревеневшие под тяжестью свалившегося на меня горя.
– Бабушка… – едва вымолвила, размазывая слёзы по щекам, – как же я буду без тебя?
Опустившись на колени, я уткнулась лицом в пуховое одеяло, заботливо подоткнутое мамой.
– Моя Принцесса, – вымолвила бабушка, дотронувшись до волос сухонькой рукой, – ничего не поделать, каждому из нас отмерен свой срок жизни… мой подходит к концу, но ты не думай, я не страшусь смерти, – вымученно улыбнулась она уголками губ. – Я прошла долгий жизненный путь, со своими радостями и горестями, воспитала сына, который подарил мне такую чудесную внучку. Ты – моё счастье, драгоценная девочка, подаренная судьбой, взамен того, что она отняла у меня когда-то…
– О чём ты? – недоумённо спросила, обхватив её руку ладонями.
– Сейчас это уже не имеет значение, – уклончиво ответила Лилия, – лучше помоги мне, расстегнуть цепочку.
Выполнив просьбу бабушки, я аккуратно раскрыла замочек серебряной цепочки, обвивавшей её шею. Взяв в руку незатейливый старинный кулон в форме сердца я с благоговением посмотрела на него, проведя большим пальцем по чуть потускневшему аметисту, расположенному в центре украшения.
Моя Лиля очень любила его, бережно храня эту простенькую невзрачную подвеску. Всю свою жизнь бабушка была абсолютно безразлична к ювелирным изделиям из драгоценных металлов, и никто в семье не мог понять того, почему такую любовь в её душе вызывает лишь эта пошарпанная недорогая вещица. Помню в детстве я не раз заставала бабулю, сидящую в кресле-качалке, она прикладывала сердечко к губам и что-то тихо шептала невидимому собеседнику, из её глаз катились безмолвные слёзы, которые она тут же утирала, завидя кого-то из нас.
