Странное ощущение испытываешь, когда все уже случилось. Все, чего ты так ждал. Не мог спать от переполняющих эмоций, просыпался в три часа ночи, уткнувшись пустыми глазами в потолок, пытаясь заснуть в ожидании долгожданного отпуска. Потому что устал. И обвисшие, как плети, воспоминания тянулись к безмятежности зеленых пальм и монотонному, но не раздражающему шуму моря. Когда мысли летят легко и смело и ты не ждешь ничего и ни к чему не стремишься, просто фотографируешь на пленку памяти этот момент, понимая, что никто никому не принадлежит, и ты – тоже. И это только твое ощущение счастья, которое ты поймал, пусть даже на короткое время, вместе с этим повторяющимся шумом ускользающей волны.
Но отпуск подошел к концу, и по-детски грустно, что все закончилось так быстро, первое свидание утратило прелесть новизны, превратившись в очередную скучную рутину сменяющихся ролей, о которых ты и не подозревал. И то, чего ты так ждал, не оправдало надежд и снова погрузило в привычную пустоту и бесформенность.
Но когда ты утрачиваешь последнюю надежду и скорбь о себе навязчиво занимает место рядом в душном купе дневного экспресса, когда ты так стиснут, что страшно вытянуть ноги, потому что мало места, совершенно неожиданно первый весенний солнечный луч, нежный и девственный, вдруг падает на твое лицо, и весна приходит как спасение и дарит будоражащее желание жить, возвращая забытые эмоции и ощущения.
Жить, несмотря ни на что.
Я шла по бульвару Бон-Нувель, пропитанному нескромным запахом распустившейся сирени, я шла по Парижу. Весна входила в свои права, пробуждая интерес к красоте и жизни, а запах сирени обволакивал и дурманил одновременно. Я глубоко вдыхала этот ошеломляющий аромат и удивлялась ощущению радости от него и от свежести вечернего Парижа после легкого дождя. Попадавшиеся мне навстречу прохожие, обычно так раздражавшие меня, словно только я одна имела право ходить по улицам, забавляли и радовали, совсем не мешая. Я всматривалась в их лица, освещенные закатными лучами, пытаясь угадать и додумать их судьбы. Я шла, пока не почувствовала усталость и приятную ломоту в ногах. Мне захотелось присесть в небольшом кафе, название которого я уже и не вспомню. Легкая, как балерина, официантка с ярко очерченными губами предложила мне меню и пропела
