Дождь бил в прогнившее дерево, мешая ушам заснуть. Душа сморщилась от серости вокруг, выплёвывая мерзкую едкость смачной слюной в песок. Болотные глаза, с неприязнью ко всему живому на свете, открылись, глядя в разлом огромной деревянной ракушки. Слёзы неба мелкими порциями стремительно падали в, уже затвердевший, от собравшейся в нём жидкости, песок. Появилось сильное желание научиться чему-нибудь, что смогло бы избавить этот мир от воды.
Снаружи, за пределами старого корабля, кто-то крикнул. Силы природы не позволили постороннему шуму дойти до ушей Идериса. Якорь ударил голову изнутри, слегка мотнув реальность. Это было так давно…
Крик было слышно даже во дворе. Последний раз Идерис слышал его, наверное, год назад. Голубизна Центавры постепенно уходит за горизонт, разбавляя небо тёмно-фиолетовой краской. Облака уже покрываются индиговой корочкой, воздух становится холоднее, распуская мурашки по коже. Снова крик. Теперь уже более частый, похожий на плач.
«Поиграй во дворе». Ну и с кем я должен играть? – возмущённо проскочило в голове Идериса, – Почему я не могу ему помогать? Я уже не маленький, мог бы научить меня чему-нибудь! – мирно покоящийся возле ноги, камушек улетел в кусты сердитым пинком мальчика, – И вообще, если бы я ему помогал, у меня бы уже были братья и сестры, а не могилки на холме! – крохотные кулачки сжались на согнутых коленях, – Вот вырасту и покажу ему, что я…
– Иди, хочешь на сестрёнку посмотреть? – сквозь усталый голос пробивалось что-то похожее на радость.
– Не хочу, – злое бурчание Идериса унёс холодный морской ветер.
– Идерис? – отец вышел из-за спины мальчика и встал перед ним, сверкая окровавленными руками, переливающимися в фиолетовом закате.
– Она всё равно скоро умрёт, – по красным щекам мальчика прокатились скупые слёзы.
– Идерис, я понимаю, что ты расстроен из-за… брата, – Одис тяжело вздохнул, – Ты ещё мал, чтобы это понять, но…
– Зато смотреть, как умирают мои братья и сёстры, я не маленький, – тонкий голос разошёлся гневом.
– Мы не в силах помочь тем, кто рождается слабым, – по усталому голосу растеклась горечь.
– Это не правда, Афелид жил намного дольше, чем Лаксанья и Веркистер, значит можно…
– Идерис, твоего старшего брата унесла красная трясучка, это совершенно другое.
– А вот и нет! – мальчик вскочил с земли, – вот я вырасту и покажу, что всё не так!
