С утра понедельника, 22 октября, командир международного отряда по борьбе с терроризмом подполковник Седов сидел в своем кабинете. Это помещение располагалось в главном корпусе секретной загородной резиденции подразделения специального назначения. Подполковник составлял отчет по прошедшей боевой операции.
Раздался стук в дверь. В помещение вошел товарищ Седова подполковник Крылов, недавно назначенный комендантом базы.
– Разрешите? – спросил он.
– А если не разрешу, то сдашь в обратку? – не отрываясь от бумаг, вопросом ответил командир отряда, по должности стоявший выше коменданта.
– И не подумаю!
– Тогда чего ерундой занимаешься? Есть что сказать, заходи, говори.
– Просто так друга проведать уже нельзя?
– Соскучился, что ли?
– Да уж, с тобой и с Трепановым соскучишься!
Полковник Трепанов являлся заместителем генерал-полковника Белоногова, советника президента, чрезвычайного и полномочного представителя России в так называемом «Совете шести». По совместительству он был куратором отряда «Z», созданного руководством России, Украины, Белоруссии, Германии, Франции и Турции. Эти государства объединили свои усилия в борьбе с международным терроризмом.
– Значит, по делу зашел?
– Мне, Валера, из штаба позвонили, – сказал Крылов и присел за стол-приставку.
– Лучше бы тебе жена позвонила.
– Не волнуйся, она и так мне покоя не дает. Не ерничай, Валера. Скажи-ка, сегодня у нас в штабе что должно было проходить?
Седов оторвался от бумаги, посмотрел на Крылова, на минутку задумался и сказал:
– Погоди, Толик, нынче ведь у нас понедельник? Черт, сегодня же медицинская комиссия, которая должна решить участь Блондина и Бурята!
Блондин – белорус, старший лейтенант Шинкевич – и Бурят – российский прапорщик Николаев – входили в состав отряда до трагических событий в Норвегии. Там проводилась операция по освобождению заложников, содержавшихся на заброшенной ферме. Подразделение Седова попало в западню и понесло серьезные потери. Блондин и Бурят получили ранения.
– Точно! Мне как раз по результатам этой комиссии наш начальник медицинской службы и позвонил.
– Что сказал?
– Неутешительные новости, Валера. Парней признали негодными для дальнейшей службы в отряде. Бурята вообще списали. По Шинкевичу вопрос службы или увольнения будет решен в Минске.
– Твою мать!.. – невольно воскликнул Седов. – Блондин – ладно, я согласен, у него осложнения были, но Бурят? Николаев лишь слегка прихрамывал. Врач базы Цейман убеждал меня, что это дело временное, все наладится. Почему Рому-то комиссовали?
