Глава 1. Гейзерих находит клад
В некогда богатом купеческом городке Децим, названном новыми хозяевами Ал Деци, чуть южнее Карфагена, древней столицы царства вандалов, жил солдат Альберик со своей женой Луизильдой. После разгрома вандалов византийцами и последовавшего нашествия арабов, распространивших свое царство аж до Испании, потомки некогда многочисленных племен мало-помалу растворялись в общей массе переселенцев и кочевников, а город Карфаген стал безлюдеть и хиреть.
Новые хозяева основали свою столицу Кайруан – центр провинции Африка Арабского халифата, и сперва богачи, а затем и простой люд потянулись туда. Благодаря выгодному расположению порта и войне арабов с Испанией торговля все еще сохранялась. Правда, берберы, почувствовав ослабление контроля в этих местах, всё чаще нападали на караваны, идущие с рабами и добычей из Испании в Александрию, Децим же служил караван-сараем. Купцы, прибывшие морем, присоединялись тут к сухопутным караванам, следующим на запад и восток. Каждый день небольшой отряд воинов сопровождал торговцев до порта и обратно.
Однажды Альберик, оставив дома беременную жену, отбыл с очередным караваном. Домой он не вернулся. Говорили, что многочисленный отряд кочевников напал на караван. Луизильда родила мальчика и растила его одна. Сына она назвала в честь великого короля прошлого Гейзериха: люди любят давать детям громкие имена, чтобы след былого величия питал честолюбие малыша.
Пока Гейзерих подрастал, мир менялся, и о прошлом свидетельствовало уже совсем немногое: лишь руины и небольшие общины, как песчинки в море новой культуры. Мальчик рос сильным и помогал маме, но, как они ни старались, одинокая женщина, да еще иноверка, была беззащитна и часто оказывалась обманутой.
Однажды, когда Гейзериху исполнилось одиннадцать лет, он задумался о своем месте в этом мире. После долгих раздумий решил, что самое тяжкое испытание, какое выпадает на долю человека, это бедность. Она толкает людей на самые отвратительные поступки. И тогда мальчик начал молиться о том, чтобы разбогатеть. Долго он молился, глядя в небо, но ничего не происходило, а потом мать позвала его: