«…Я рад вас всех поздравить: Япония начала распускаться. Благодаря тёплой весне уже отцвёл юг, доцветает столица – Токио, в префектуре Осака цветение в этом году совпадает с первым апреля – началом учебного года. В Хёго сакура обещала прийти в пятых числах, в префектуру Нара…»
– Печальный мир! – как бы для самого себя процитировал вслух парень, всё это время скучающе глядевший эту передачу, – Даже когда расцветает сакура, даже тогда…
На вид ему было лет восемнадцать. Он был высок, немного худощав, с бледноватым лицом, серыми глазами и тёмно-коричневыми волосами, ровной чёлкой спадавшими на лицо.
Взяв с пола сумку и перекинув её через плечо, он собрался было выйти из дома, но, с секунду задумавшись у порога, вернулся и, сунув себе во внутренний карман какую-то вещь, вышел, закрыв за собой дверь.
На улице светило яркое солнце, пронзая свежие ярко-розовые бутоны на раскидистых ветках сакуры.
– Эй, Хидеки! – прорезал шуршащую тишину оклик с противоположной стороны улицы.
Это был один из одноклассников Хидеки. Завидев своего знакомого, он быстрой походкой сократил разделявшее их расстояние.
– Привет, Хидеки! Скучаешь по любимой школе?
Чуть отвернув в сторону голову, словно бы не замечая его, Хидеки ускорился.
– Не вежливо игнорировать своих приятелей! – Не унимался Коу. – Или тебе за время каникул память отшибло?
– Мне помнится, мы никогда не были особо хорошо знакомы, так с чего же тебе захотелось поговорить?
– Я просто соскучился…
– Соскучился? По мне?
– Ну и зануда ты, Хидеки, никогда тебя за это не любил… Но неужели ты не скучал всё это время по своим одноклассникам?
– Знаешь, нет, я бы вас ещё век не видел…
Обоих говоривших уже начинала раздражать эта беседа, но если Хидеки хотел её прекратить, то Коу напротив, хотел хоть как-то растормошить своего унылого собеседника.
– Да чтож ты такой унылый то! – раздосадованный его ответами воскликнул он.
– Коу, если ты сейчас не отвянешь, я тебя взорву! – на полном серьёзе заявил Хидеки, резко останавливаясь и серьёзно взглянув своему собеседнику в глаза.
– Да и плевать! Кажется, теперь ты мне кое-что должен: моё безвозвратно утерянное настроение.
– На. – спокойно произнёс Хидеки, извлекая из внутреннего кармана прибор, прихваченный им из дома, сунул его в руки слегка прибалдевшему Коу.
