– Тима! Тима! Тима!
Я подошёл к краю ступеньки и поглядел с возвышения на собравшихся – они выкрикивали моё имя. Да уж! Не ожидал, что этот эпичный момент захотят посмотреть столько людей!
Даже Анька Ковалёва – самая красивая девочка параллели – и та в первых рядах. Увидев, что я на неё смотрю, хихикнула и тряхнула фиолетовым каре. А это означало только одно – мне нельзя облажаться!
– Прыгай! Прыгай! Прыгай! – подвывали одноклассники и остальные ребята. И, ясен пень, у каждого в руке смартфон, камера которого направлена на меня. Десятки камер!
Так-с.
Я попал. Конкретно.
Обернувшись назад, я скривил рот в вымученной улыбке. Хотя должен был лыбиться победителем. Как мой лучший друг – Витёк Чистяков. Вот уж у кого рот до ушей растянулся.
Витёк поднял большой палец вверх и подбодрил:
– Тимка, давай, я в тебя верю! Сегодня ты станешь легендой! – с этими словами он достал из кармана смарт и включил запись видео. – Несколько слов для истории, бро.
– Эээ… – Я неуклюже пожал плечами и покатал ногой скейтборд. – Ну-у…
– Так, стоп! Тимон, так историю не делают! – он выключил запись и опустил руку с телефоном. – Скажи что-нибудь бодренькое! – Витёк почесал нос, густо усеянный веснушками, и махнул кому-то из толпы, гудящей внизу. – Ща всё будет, пасаны! Уже настраивается, – крикнул он и, вопросительно кивнув мне, выдал своё фирменное: – Ну, чё?
Как же я в тот момент возненавидел это его «ну, чё?» До того возненавидел, что чуть не заорал:
«Да ничё, друг! Это же не тебе надо разогнаться на скейте и попытаться перепрыгнуть лестницу, идущую внизу! И не просто перепрыгнуть! А попытаться, блин, остаться в живых! И если крупно повезёт, то всё – ты крут, и рили легенда всей школы. А может, и страны…»
Но вместо этой ругани я, конечно же, лишь ещё раз криво улыбнулся.
А вы как думаете? Заманчивое предложение для того, чтобы рискнуть башкой? Если нет, ребята, то – увы! – вам тупо дальше будет неинтересно. А если вы, как и я, отвечаете: «Да!» – то читайте дальше.
Тут, правда, придётся вернуться на неделю назад. Именно тогда-то и заварилась каша, навсегда изменившая всё.
Так вот. За неделю до того, как я оказался перед ревущей толпой, мне так захотелось геройства, что я возьми да и ляпни:
– Я это сделаю!
Ребята тогда уставились на меня. Ну, всё было, конечно, иначе. У меня всегда так – начинаешь вспоминать, а мысли разваливаются, будто пожёванная собакой домашка. На самом деле я не на пустом месте вызвался прыгать.
