2022 год, Тверь.
– Да это же на целый день! – воскликнул я, окинув взглядом заваленное реквизитом помещение, которое меня отправили убирать в одиночку.
Наш театр, где вот уже несколько лет служил я, молодой актер Михаил Хвостовский, недавно наконец-то переехал в историческое здание в центре города, и новая рабочая неделя началась с масштабного наведения порядка. Причем заняты этим были не только рабочие сцены, но и вся труппа, и даже администрация. Все были на подъеме, ведь долгое время наш академический театр ютился в помещениях областного дома культуры, которое, мягко говоря, не очень подходило для нормального сценического действа. А все потому, что после революции старое величественное здание с барельефами и лепниной показалось новым властям слишком большим для театра, и его отдали под хозяйственные нужды. Одно время там находился склад, во время войны – арсенал и призывной пункт, затем горком партии, а после развала СССР бывший театр использовался как торговый центр. И вот теперь здесь опять будет звенеть звонок, а пожилые билетерши приветствовать постоянных зрителей, шикая на тех, кто решил поделиться впечатлениями прямо во время спектакля.
Зал же, который меня отправили убирать, был чем-то вроде большой костюмерной, иначе я просто не представляю, для чего еще можно использовать в театре такую просторную комнату, при этом заваленную всем чем только можно… По площади она была равна сцене, а хлам, скопившийся здесь за десятилетия забвения, был настолько многочислен и многолик, что у меня моментально опустились руки. Я с силой захлопнул дверь с потемневшей ручкой, да так, что она даже хрустнула. А вот толстым стенам и перекрытиям было хоть бы что – даже штукатурка не отлетела. Ух, как же я сейчас зол! Закатав рукава толстовки, я вытащил из горы тряпок трухлявый деревянный меч и тут же отбросил его в сторону. Ладно, чем дольше я предаюсь печали, тем медленнее идет работа. Значит, нужно решать поставленную задачу, а не рефлексировать.
Мысленно разделив помещение на сектора, я определил порядок уборки и приступил к первому квадрату. Очистил столы и тумбы, сдвинул их ближе друг к другу, разложил мелкий реквизит, который показался мне еще вполне годным. То же, что превратилось за древностью лет в утиль, я безжалостно скидывал на пол, чтобы потом просто смести это в кучу и вынести на помойку.
