Ольгу Головёшкину и Ольгу Голяшкину считали лучшими подругами и даже сёстрами с самого детского сада. Оно так и было. Несмотря на внешнее отличие и разные фамилии, девочки походили друг на друга, как близнецы. Именно по этой причине происходили разнообразные конфликты, в которых порой педагогическому составу приходилось разнимать мнимых близняшек, с кулаками, зубами и даже матными словами выяснявших свои дружеские отношения: кто кого умней, красивей, добрей и, главное, кто станет королевой мира, а кто вице-мисс. С детства это являлось главной целью обеих Олек, желавших мировой славы во что бы то ни стало. Но, к счастью, конфликты, драки и претензии на престол отходили на задний план быстро. Обе Ольги шли на мировую, потому как не могли прожить друг без друга и дня.
Это был тот редкий случай женской дружбы, которую не могли разлить, сломать, распилить ни огонь, ни вода, ни медные трубы, ни зависть, ни счастье. Ни даже мужчины.
Когда Оли стали взрослыми, их пути несколько разошлись, хотя девушки поддерживали отношения и в любой критический момент названивали друг другу, несмотря на тысячи километров дистанции. Ольга Голяшкина, или как её звали Ога, от сокращённых имени и фамилии, а также за неимоверно длинные ноги, сначала не поступив в школу полиции, а потом не закончив институт журналистики, удачно вышла замуж и улетела искать счастья и славы за океан.
Её тёзка с прозвищем Головёшка, имевшая не менее длинные ноги, но к ним ещё сообразительную голову, с отличием закончила журфак и осталась на родине, пытаясь добиться мировой славы традиционным путём, поступив свободным обозревателем на работу в столичный журнал по «женским глупостям». Так его про себя прозвала новоиспечённая амбициозная журналистка, в душе мечтая о карьере политического обозревателя или, на крайний случай, криминального или даже военного журналиста. Но выход замуж на третьем курсе за однокурсника Володю Анашкина, будущего блестящего журналиста-политолога, и родив на четвёртом курсе сына Витю, временно приостановила далекоидущие и претендующие на мировое господство планы Ольги, немного потонувшей в быту, но не оставившей надежды покорить звёздный небосклон.
– Какашкина, мне плохо, – жаловалась Ольга Голяшкина, сидя в пентхаусе на Манхэттене, полчаса назад поругавшаяся со своим мужем, биржевиком Джефри Кури, толстым, но добродушным янки, который, по слухам, знал, что будет твориться с биржей в ближайшие несколько лет, потому являвшимся одним из самых влиятельных людей в округе, добывавшим большие деньги одними лишь взглядами и намёками, неизменно раздавая их за обедами-полдниками-ужинами-поздними ужинами, потому имея внушительные подбородок и живот, заработанные, что называется, на вредном производстве.