Danielle Girard
EXHUME
Text copyright © 2016 Danielle Girard
Copyright © Mecob Design Ltd
© Бушуев А.В., Бушуева Т.С., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021
Сан-Франциско, Калифорния
Доктор Аннабель – или Анна – Шварцман работала полукруглой шовной иглой номер пять, какой обычно пользуются в ортопедической хирургии. Сжав вместе края Y-образного разреза, сделанного часом ранее, она начала зашивать грудь жертвы. Грудная клетка и туловище были сильно обожжены, от огня кожа сделалась хрупкой. Поскольку открытый гроб не предполагался, для закрытия разреза стандартный протокол предписывал использование скоб.
Шварцман предпочитала швы. Скобы были эффективны, но казались слишком грубыми. Швы накладывались медленнее, и она наслаждалась этими последними минутами работы с жертвой – что давало ей возможность полностью осознать смерть перед разговором со следователем.
И напряжение, и удовлетворение от работы судебно-медицинского эксперта заключались в том, что вы – последний голос жертвы. Именно Шварцман имела доступ к телу. Именно она определяла, наступила смерть по естественной причине или по какой-то иной. Это была напряженная, неторопливая работа, необходимая для того, чтобы изучить все части головоломки, которую требовалось собрать воедино, и на нее порой уходили многие часы.
На медицинском факультете многие ее однокурсники выбрали специальности, предполагавшие общение с живыми пациентами: гинекологию из-за радости рождения или педиатрию из любви к детям. Но и эти специальности также знали свои печали. Плод не всегда доживал до положенного срока. Дети заболевали и умирали.
Шварцман же общалась с пациентами самым интимным образом – проникая в их самые потаенные глубины, чтобы установить причину смерти. Многие сочли бы судебно-медицинскую экспертизу невозможным выбором. А для нее он был единственным. Люди выбирали медицину во имя героизма – лечения недугов, спасения жизней. В судебной медицине не было ничего героического. Лишь вопросы без ответов.
Верхний свет внезапно вырубился. Она помахала рукой, чтобы активировать датчик движения: после семи вечера свет автоматически выключался каждые десять минут. Прежде чем загореться, галогеновая лампа в углу сердито потрескивала – то вспыхивала, то гасла снова. В коридорах было темно, в комнате – тихо.
