Мелисса
Я сижу на кровати и нервно тереблю кусочек платья. Шелк помнется, но мне все равно. Меньше всего меня сейчас волнует эта черная тряпка, которую на меня надели. Ткань едва прикрывает интимные места, и если учесть, что я абсолютно без белья, то можно откровенно сказать, что платье не прикрывает ничего.
Мои глаза завязаны такой же черной лентой. Таковы были условия.
Я не увижу того человека, что купил меня на эту ночь. Не узнаю его имени, и возможно даже не услышу его голоса. А если сниму повязку, то меня ждет огромный штраф, и тогда я останусь в этом агентстве на всю свою жизнь.
Этого мне не нужно, да и правил нарушать я не планирую. А правил довольно много. Не говорить о себе, не рассказывать о проблемах и не ныть, безукоризненно делать все, то что попросит владелец – это основное, что запомнилось.
Выбора уже нет и пути обратно тоже, остается только сидеть и судорожно ждать, когда сюда войдет кто-то мне не знакомый.
Мне не известно его имя и возраст, но морально я уже готова к тому, что это будет какой-нибудь старый дед, у которого странные пристрастия и желания. Когда я шла в агентство, на тот момент приняла, что меня может поджидать что угодно. Но когда дело касается жизни человека..
Мне очень нужны деньги. И сумма не маленькая. Банки одни за одним отказывали мне в выдаче такой крупной суммы.. И что мне оставалось?
Сижу и пытаюсь убедить себя в том, что поступаю правильно. Но в глубине души все равно больно режет. Никогда раньше не понимала тех девушек, что идут на такое, и вот теперь я одна из них.
Это неправильно. Это ведь так унизительно.
Но если подумать о том, что трахаться с девушками по вызову унизительней, то становится немного легче.
Улавливаю странный шорох, будто кто-то шаркнул обувью по ламинату.
Я не одна? Когда сюда кто-то успел войти? Я ничего не слышала.
Мое сердце в миг сжимается, внутри накатывает паника. Сейчас все начнется. Всего лишь до утра, потерпеть, а потом я получу деньги и постараюсь забыть об этом, как о страшном сне.
Если получится..
– Здесь кто-то есть? – тихо спрашиваю я.
В ответ тяжелое молчание, и мне на миг кажется, что звук лишь только послышался. Но внезапный стук тяжелой мужской обуви начинает оглушать комнату. Неосознанно и нервно, я зачем-то хватаюсь пальцами за простынь.
