Размышляя о Брюсе Кеннеди

За завтраком она увидела его снова. Вообще-то она никак не ожидала, что он остановится в этой же гостинице. В солнечных очках и черной футболке с короткими рукавами, он только что отошел от шведского стола и сейчас сидел, намазывая маслом круассан.

Ей бросилось в глаза, что его руки покрывала необычайно густая растительность. Запястье украшали большущие черные часы на браслете того же цвета. Он сидел лицом к морю и задумчиво размазывал масло по круассану. В этот тихий час море еще отдыхало, рыбачьи лодчонки чуть покачивались на его безмятежной глади.

Накануне днем этот мужчина внезапно остановил небольшой белый джип у гостиничной террасы и энергичным шагом прошел внутрь. Два-три постояльца, сидевшие на террасе, потягивая аперитив, как по команде переглянулись, придвинулись поближе друг к другу и поставили бокалы. Да и Мириам узнала его сразу. Вопреки или нет, скорее как раз благодаря тому, что на нем была бейсболка, пестрая рубаха с короткими рукавами, спортивные шорты, белые найковские кроссовки и очки от солнца, никаких сомнений не возникало.

Может, он думает, в таком вот виде его мало кто узнает, размышляла Мириам. А может, ему вообще нет дела до всего этого.

Маленький белый джип с невыключенным мотором так и стоял возле террасы. Молодой человек с тремя колечками в ухе и копной мокрых кудряшек, словно он только что вылез из-под душа, сидел на водительском месте, постукивая пальцами по рулю. Позади автомобиля, за пальмами вдоль морского променада далеко-далеко на другом берегу Гвадалквивира от причала отвалил небольшой паром и, маневрируя между покачивающимися на волнах рыбацкими суденышками, затарахтел к заказнику.

Не прошло и нескольких минут, как мужчина снова появился на улице. Направился в сторону невысокой стенки, отделяющей променад от берега, остановился там, долго смотрел на море, потом повернулся и какое-то время вглядывался в фасад гостиницы, словно изучая его. По дороге к машине он крикнул что-то неразборчивое парню с сережками.