Глава 22. Память о мертвых
Ты можешь бежать, но тебе не скрыться от меня, только не после всего того, через что мы прошли. Ты нужен мне, а я тебе. И я доходчиво тебе это объясню, раз по-хорошему не понимаешь – размышляла Рейчел. Но осмотрев место побоища и, главное, обугленное тело куратора, подметила – главное не перегнуть, не хочется так же кончить.
Пользуясь моментом Рейчел внимательно осмотрела лагерь, каждый жилой контейнер, пытаясь восполнить пробелы в своем представлении о жизни Инферно и его бойцов. Контейнер куратора, набитый всякого рода трофеями, она не удостоила своим вниманием и прошла мимо. Следующие четыре она так же проскочила, как только под первым же матрасом нашла порножурналы со слипшимися страницами – какая мерзость, одним словом животные. А на следующем она остановилась, её сразу привлекла просторность помещения. Судя по всему, своих бойцов Инферно выделял и обеспечивал им отличные от других жилые условия. Значит спрашиваешь много, но и даешь не мало. Учту – подметила Рейчел. Стены над каждым матрасом были обклеены где плакатом со спортивной машиной, где картиной на фоне виноградников, где православным календарем, а где китайским иероглифом. В шкафчиках помимо гигиенических принадлежностей лежали некоторые личные вещи бойцов. Например, компактный сборник с анекдотами, похоже принадлежащий Пьеру. Пособие для начинающего винодела, которым хотел заняться Жак. Русские былины, с которыми решил ознакомиться Никита после того, как получил достойный русского воина позывной. Философия Конфуция и последние сводки по ОПГ Триада, которая явно интересовала Джета. Одним словом, разница между бойцами и наемниками налицо. Рейчел никогда не думала о тех людях, которых видела с экрана в командном центре. Вернее, никогда о них не думала, как о людях, а только как о целях для ликвидации. Не задумывалась как-то, что они тоже живут, что у них тоже есть интересы, желания и свои мечты. Ей вдруг стало стыдно и захотелось быстро выйти. У выхода она всё же остановилась и сказала на прощание – Простите, но так было нужно… Едва ли это оправдывало её, или что-то могло изменить, но от такого искреннего признания ей действительно стало легче и она почувствовала себя живой внутри.
