Содержание :
– Первая встреча с Маркизом
– Вторая встреча с Маркизом
– Третья встреча с Маркизом
– Возвращение
>Текст и публикация: Copyright © 2021, Борис Блох, All rights reserved.
Wisdom is good and ignorance is bad; and since all of us desire to be happy, and since we evidently become so on account of our use – that is our good use – of other things, and since knowledge is what provides this goodness of use and also good fortune, every man must, as seems plausible, prepare himself by every means for this: to be as wise as possible
Socrates
Мудрость лучше невежества; и поскольку мы все хотим быть счастливы, и поскольку для достижения счастья мы используем, оптимальным образом, те вещи, которые нам позволяет так удачно использовать наше знание и разум, то совершенно ясно что каждый человек, в меру своей возможности, должен готовить себя именно к этому: быть мудрым, насколько это возможно
Сократ
Это повествование, по сути своей, совсем непридуманное, в котором случайные совпадения могут быть правдоподобны, но невероятно-нереальны, и это просто потому, что выдумывать подробности бывает труднее чем последовательно и детально излагать простую, но порою совершенно невероятную правду
C благодарностью, это повествование посвящается Елене, без поддержки и одобрения которой этот текст никогда бы не был написан
Первая Встреча с Маркизом
Фома глядел себе под ноги, отсчитывая ритм сбившегося дыхания, обжигая лёгкие сухим горным воздухом, пытаясь вернуться к рабочему ритму «три – вдох, три – выдох», и не заметил, абсолютно ничего не заметил, но только вдруг услышал, как закричала Люська Болтянская. Что именно она кричала, он не понял, но очень удивился, потому что никогда раньше не слышал такого крика.
А на самом деле Люська кричала «Держи!!!». Она первой заметила и поняла, что дело швах. Потому что она подошла последней и стояла ещё на подходе, и она видела и скальный островок, и Фому на склоне, и она первой заметила, что склон над Фомой вдруг пополз вниз, и что Антоша, сидевший возле страховочной верёвки, отвлёкся и полез в свой рюкзак, а Топтыгин сидел рядом с ним и жмурился на солнце, и кто-то из них, или же они оба, преграждали ей путь к страховочной верёвке, за которой до сих пор никто не следил, как и за Фомой, который ещё мгновение назад как будто бы мирно стоял и отдыхал посреди снежного склона, пытаясь унять срывающееся дыхание.
