Бывает волочишься поздним вечером домой с работы вся уставшая и разбитая и эта прекрасная жизнь больше невмоготу. Одним словом, хочется плеваться!.. Да только женщина я воспитанная, стерплю еще разок. А то, что люди подумают про меня? Еще и бабка Зина стоит возле булочной «Фиона». Потом опять пустит слушок, что Андрюша, муж мой, человек интеллигентный и вежливый, подобрал себе невоспитанную хабалку, которая мало того что матюкается на людях (и никого не волнует, что я была тогда одна в подъезде; просто горячо любимая мною баба Зина любит подслушивать у дверей, прислонив наверняка ухо к замочной скважине, кто куда и зачем идет и кто что обсуждает, рассказывает. А если еще и повышенные тона в коридоре загромыхали, то она, вероятно, тут же бросит любимую передачу, что не сделает, даже когда ей позвонит единственный сынок или одна из немногих подруг, и пулей, забив на бремя старости, подлетит к двери), так теперь, скажет, еще и плеваться стала. Потом опять изо дня в день чувствуй на себя косые взгляды дворовых бабулек да различай краем уха еле слышимое окончание своего имени…
Десять минут я стою в десяти шагах от булочной, уткнувшись с поддельным интересом в смартфон, чтобы остаться незамеченной, но терпения у меня больше нет, сколько можно выбирать?! Та ходит из стороны в сторону, что-то ворчит себе под нос, потом донимает какими-то расспросами молодую продавщицу, уже всю раскрасневшуюся от раздражения, и опять всё по кругу…
Человек я не суеверный, но «Закон Подлости» я уважаю. Поэтому, сколько не стой, она не уйдет… Выхода нет, придется идти – мне нужны здешние пироженки, чтоб хоть как-то скрасить свой век.
Конечно, стоило мне украдкой подойти к витрине, как та сразу определилась с выбором и тут же подлетела к кассе с твердым решением.
Теперь мне остается только молиться, чтобы она не повернула голову в мою сторону. Но на этот раз, кажется, пронесло – та пошла в другую сторону от меня. Но тут молодая продавщица вдруг вытягивает жирафью шею из окна ларька, сердце мучительно екнуло, опередив моего осознания беды, и что-то крикнула вслед бабульке. В этот момент мир словно накрыл сплошной туман, а я среди густой, непроницаемой дымки совсем одна и без ориентиров. Леденящий холод окутал сначала ноги, потом туловище, а затем тысячи острых студеных иголок вонзились в голову, безжалостно пробирая до мурашек и вызывая во мне чуть ли не животный страх. Я отчаянно бьюсь в панике, кручу головой, чтоб найти выход из этого серого нескончаемого мрака. Пытаюсь закричать, но это как во сне, также бесполезно: рот открывается, но звука нет, голос утерян. Тогда я начинаю бежать. Куда? Да хоть куда! Но мои ноги не отрываются от земли. Оказывается, я их не чувствую, оказывается их и нет у меня больше: что ниже талии, то все было поглощено серой сущностью, теперь там непроницаемый вязкий туман, который медленно проглатывает меня, и скоро весь мир и я станем сплошным туманом…
