Санька, только что вернулся с колхоза. Их, первокурсников, "пожалели" и отправили в самый дальний, но самый южный район области. Целый месяц они помогали селянам картошку убирать. По 12 рублей заработали, большие деньги. Довольные.
Взяв на руки Джека, нашего дворового песика, соскучившийся по нему Санька его расцеловал и, отпустив, зашел в Женькин подъезд.
Довольный таким вниманием Джек, благодарно повиляв хвостом, снова убежал играть в догонялки со своей подружкой, болонкой из соседнего подъезда с благородной кличкой Джесси.
Санька как-то умудряется нажать старый сломанный звонок. Ждет, пока в проеме распахнутой двери не появится выхваченная ярким светом Женькина тень.
Давно друзья детства не виделись.
– Дружище, ты ли это? – нарочито, не узнавая и разведя руки, спрашивает Женька.
Сделав удивленные глаза, Санька отвечает:
– Э, старик, да ты окончательно ослеп. Я всегда говорил, что книги тебе вредно читать.
И уже в комнате, Женька отпарирует:
–А ты, кудрявая обезьяна, в своем вонючем колхозе за целый месяц не соизволил прочитать ни одной самой маленькой строчки, ни одной самой паршивой книги.
Санька, заканчивая представление, спрашивает:
– А ты откуда ты знаешь? И правда не прочитал.
А увидев на диване журнал "Охотник" с красивым ружьем на обложке, снова съехидничал:
–А ты, все в охотников играешь и, как красна девица, все мечтаешь о ружье?
– Да, ружье, хотя бы 16 калибр, хотя бы берданка, Саня, это моя мечта. – почему – то невесело протянул он, – взглянув на недосягаемо красивую глянцевую обложку "Охотника".
–Слушай, вот я 12 рублей заработал. Можем скинуться, Бушмаку еще предложим. На троих и купим.
– Нет, Саша, у ружья хозяин должен быть один. Дядя Коля так учит. Заработаю сам. Уже откладывать начал.
Женька жил бедно. И эта давняя его мечта о ружье, об охоте никак не могла осуществиться вот уже несколько лет. Мама его, Нелли Ивановна, женщина одинокая, а отец Женькин им и не помогал, хотя жил в соседнем городе и был большим начальником.
Жили они, как и все в этом доме, бедно. Жареная картошка с чаем да с черным хлебом, изредка бутерброд с маслом и тоже с чаем -обычная еда этой семьи.
Но зато картошку, выращиваемую ими на выделенных профкомом полутора сотках земли за заводом, Женька жарил так вкусно, что если бы не природная вежливость, из-за которой Санька всегда отказывался от угощения, то полсковороды он бы с радостью съел: такая она была поджаристая, причем корочка эта хрустящая каким – то чудесным образом получалась у Женьки с двух сторон, чего у себя дома Санька никак не мог добиться.
