Ориентация – ислам, или назад в будущее
Интервью журналу “Человек” № 3, 1999 г.
Беседу вела Злата Островская
– Гейдар Джахидович, вы являетесь шиитом, а это, как известно, меньшинство в мусульманстве, составляющее немногим более десяти процентов в уже миллиардном числе приверженцев ислама. В чем состоит различие между суннитами и шиитами?
– Основное различие между ними – это отношение к вопросу о верховной власти в исламе. Сунниты (“ахл ас-сунна” – люди традиции) считали, что главой должен быть только выходец из племени курайш, а шииты (“ши ат Али” – партия Али) – что им может быть только прямой потомок халифа Али, зятя Мухаммада.
Эти различия обусловлены тем, что они решали разные задачи в объеме такого глобального явления, как исламская цивилизация. Скажем, последователи четвертого халифа Али сохраняли верность внутреннему духу ислама, в то время как аббасидские халифы (Аббасиды – династия арабских халифов в 750—1258 гг., происходит от Аббаса, дяди Мухаммада) занимались геополитическим строительством в масштабе Евразии, расширяя границы халифата… Разные задачи решались, и на каком-то этапе истории это разделение закрепилось. Эти различия уже изживают себя. К тому же, когда это необходимо, внутреннее и внешнее совпадает. Внешняя динамика и внутренняя истина должны превратиться в одно.
– Должны… Жизнь показывает пока другое. Пакистан, например, или Афганистан…
– Мы живем через долженствование, через морально мотивированные проекты благого, потому что жизнь строится через реализацию проектов. При том, что существует энтропия, второе начало термодинамики, существует сопротивление среды, сопротивление человеческой глупости, существует сопротивление людей, которые заинтересованы в status quo, – это уже вопрос духовного испытания – может человек реализовать свой проект или не может. Если он не может – стало быть, в корзину истории, она полна мегаломанами, которые ставили грандиозные задачи и не могли их решить.
– Можно ли, с вашей точки зрения, провести какие-то параллели между историей раскола в христианстве и в исламе? И в какой степени можно шиизм не то что соотнести, но хотя бы сравнить с православием?
– Как всегда, такого рода аналогии будут грешить натяжкой, определенной поверхностностью.
Во-первых, первоначальные импульсы раскола христианской церкви на восточную и западную были более внешнего порядка, и идеологическая подоплека была не столь принципиальной, но потом стали уже работать над углублением этого раскола… Основания этого раскола были не столько в христианстве, сколько в наличии двух Римов. И Восточный, и Западный Рим были, в общем-то, представителями фундаментально различных проектов, и христианская церковь пошла в одном случае за нехристианским проектом – за Римом кесаря, создав цезаро-папизм. В другом случае это был проект восточной монархии, восточной империи, то, что мы называем теперь византизмом, и в данном случае церковь просто пошла на поводу у тех сил, которые существовали до нее исторически.
