Часть 1
Запись №42613
В последнее время я все чаще вспоминаю родителей. Особенно отца. При жизни он был легким на подъем и ироничным. После замкнулся в себе, стал угрюмым. Не знаю, отчего ему захотелось присутствовать на собственной кремации. Зря мы с матерью его не отговорили.
Стекло отделяло нас от раскаленных внутренностей огромной печи, мы словно были в ней и в то же время вне ее… Как странно: ведь отец действительно находился по обе стороны стекла. Когда занялись одежда и волосы, мама потянулась, чтобы коснуться его руки, но папа отстранился: “Не нужно, милая”. Я стоял близко, услышал. Помню, как мама нахмурилась, замерла в нерешительности, а потом все-таки схватила его за руку, резко, будто со злостью.
За последний год отец выполнил все пункты в своем списке “успеть до”: прыгнул с парашютом, промчался по трассе с двумястами пятьюдесятью на спидометре, прокатился на самой страшной в мире горке высотой с небоскреб, с пятью мертвыми петлями, со скоростью истребителя. Пока он закрывал свои гештальты, страх закручивал в невидимую мертвую петлю нас с матерью, воспалял нервы.
“Что, если папа не дождется?” В его теле множились раковые клетки, в нашем доме множились упаковки с таблетками. Никто не знал, насколько длина невидимая очередь из людей, внутри которых будто тикала часовая бомба, цедила время. Отец с ностальгией вспоминал спортивную молодость, скучал по длинным утренним пробежкам и заплывам. Носил в бумажнике снимок себя тридцатилетнего – крепкого мужчины с развитыми мышцами. Говорил: когда настанет «Жизнь Плюс», он настроит себе именно такую внешность.
Я не знаю, застала ли ты время, когда по всем каналам рекламировались бионические тела – сплав индивидуальных особенностей человека с образом его мечты. Гладкая кожа, блестящие волосы, ровные зубы. “Будьте тем, кем всегда желали стать”. “Жизнь после жизни. Вот как она выглядит”, – человек с идеальными пропорциями читал рекламный текст идеально поставленным голосом. В дорогих клиниках где-нибудь на вершинах небоскребов с богачей снимали мерки и слепки. Тела, которые для них изготавливали, были неотличимы от человеческих; срок их службы колебался где-то в районе пятисот лет. На холоде от губ поднималось облачко пара. Зрачки сужались на свету. А голоса были мелодичными, приятными, насыщенными эмоциями.
