Дорогой читатель, если ты читаешь эти строки, ты уже являешься носителем великого языка, – и, причастен к культуре, тайны которой – это тайны мира и смысла жизни. Книга, которую держишь в руках, – всего лишь труд нескольких поколений. Это плод переложения на бумагу древней мудрости народа, некоторых знаний и существа понятий, составляющих нашу культуру. Материал к этой книге впервые начал обобщаться и накапливаться в бумажном виде со второй половины ХХ века. Работа была бы невозможна без знаний, традиционно передаваемых из поколения в поколение, от рода к роду; а в целом эта работа оформилась и стала возможной благодаря труду многих людей. Это и краеведы, и филологи, и археологи, это философы и историки, и обычные люди, живущие трудами от земли. Все они внесли свой вклад, свое участие и поддержку. И эта книга никогда бы не увидела свет без благословения старейшин, хранящих сакральные знания древних. «Спящие угли» – символическое название работы, в которой обозначен дар предков: тепло очага родителей и жар древней истины. Книга – плод многолетних усилий в собирании легенд и приданий, распространенных у жителей среднего течения реки Оки. Первый автор-составитель словаря Виктор Федорович Аристов на протяжении десятилетий собирал и дополнял материалы, передававшиеся предками и народом родных земель из уст в уста. Не имея специального образования, а полагаясь лишь на энтузиазм, он постарался систематизировать полученные знания в виде словаря. В ходе своего поиска В. Ф. Аристов прошел посвящение от носителей традиции. Краеугольным камнем, основой понимания он определил форму словаря, где отдельное место уделяется звучанию старых слов. Так-же в ходе систематизации стала вырисовываться картина мифологем и идеальных представлений во взглядах на общество наших предков. Эта архаическая картина мира имеет множественные культурные связи с разными религиями и народами мира, в какой-то степени подтверждая существование некого «Всесветного знания».
Тем не менее следует критически относится к возрасту архаического знания, ибо оно досталось нам не в подлинном первозданном виде, не в качестве откровения, а предстало как последовательно наслаивающаяся фольклорная традиция, со всеми законами этого жанра. В классической исторической науке принято не воспринимать фольклорные памятники как непосредственный исторический источник. Однако уже в ХIX в. О. Ф. Миллер отмечал, что «народная память в продолжение долгих веков была, так сказать, единственным архивом произведений народного творчества».
