Сказка о том, откуда на Луне пятна появились
Давно ли это было, недавно ли, уж никто не помнит. А только согласно старому удмуртскому мифу сказывает народ, что жили на земле Шарканской мачеха сварливая да падчерица ее Эвика. Много лет назад потеряла Эвика отца родимого, много слез выплакала, как по маменьке любимой когда-то. Тяжко ей с мачехой злобной приходится: и бранится-то она на девушку, и отдыху-покою не дает, за волосы таскает, тятеньку недобро поминает. Легче Эвике становится и дышится свободней только тогда, когда уйдет мачеха в лес по рыжики да ягоду-малину, а ее, сиротку, дома оставит, с наказом сидеть неотлучно, прясть и, главное, не подходить к колодцу, что стоит во дворе да манит ее прохладой и свежестью родниковой.
Вот и в этот раз начала сбираться в путь-дорогу мачеха, грозится: «Вытки ты полотна в три метра, перебери зерна, да гляди – не смей ходить к колодцу, ни пить из него водицы свежей родниковой, ни глядеться в него, как в зеркало, не то худо тебе будет. Найду я тогда для тебя работу в десять раз тяжелее, в десять раз невыполнимей, и будешь ты слезами горькими умываться, к тятеньке своему обращаться!»
Захохотала старая ведьма и вышла вон, громыхнув дверями. Закручинилась тут Эвика, головушку свою повесила, стала тятеньку вспоминать, слезами умываться да русой косой утираться. Сидит девушка на скамеечке, вдруг – слышит: запели у дверей голоса тонкие, звонкие, чистые. Подруженьки милые зовут, на посиделки с песнями, разговорами, старыми приговорами. Впустила их Эвика:
– Подруженьки милые, радость вы мне принесли, да только не могу я с вами пойти: мачеха злобная работы дала до поздней ночи, до первой звезды, до полной луны. Выткать велела полотна в три метра, перебрать зерна и наказывала не выглядывать из дома, не подходить к колодцу, чтобы из него водицы сладкой не пила, в него да не гляделась, как в гладкое зеркало, не любовалась, красотой своей девичьей да не восхищалась.
Заговорили тут и подруженьки разом, одна другой громче и голосистее:
– Не грусти, не печалься, Эвика, мы тебе поможем – и делом, и добрым словом. Глядишь, к первой звезде, к полной луне и управимся, а там – на посиделки отправимся.
Сговорились девушки, обнялись, за работу принялись. Зерно перебрали незаметно, ткать начали споро, с шутками-прибаутками. Затянула Эвика песню: «Марлы милям кӧтмы ӝожке? Мумымы бубымы ӧвӧлысь. Кин-о уй лушкем бӧрдэ? Огназэ кылем…».
